Шуркины. Пра-прадеды

По отрывочным рассказам отца, фамилия Шуркиных ведёт начало от пра-пра-прадеда Александра, который жил в Васильсурском уезде Нижегородской губернии в конце XVIII века. Его сын, Никифор, был крепостным крестьянином и умер до отмены крепостного права. Прадед, Василий Никифорович родился в 40-х годах и тоже был крепостным человеком. Фамилия их владельца осталась неизвестной.

Семья принадлежала к племени мари, жившем на берегах Волги, которое предположительно смешалось с войсками Александра Македонского, которые попали на Волгу через Венгрию, Болгарию, Скифские владения в Среднюю Азию и Китай.   Впрочем, современная этнография эту теорию не поддерживает, однако некоторые учёные называют мари "самым  загадочным народом России. Их предки, племена финно-угорской языковой группы,  появились в  Поволжье в VI веке.  Первое упоминание о "черемисах"- так называли мари другие народы,  содержится в письме хазарского кагана Иосифа (960 год), который назвал «цармис» среди народов, плативших ему дань.  А уже в XII веке некоторые марийские поселения платили дань русским князьям. Эта мирная нация предпочитала не участвовать в военных столкновениях и платить дань победителю. Окончательно под власть Москвы черемисы-мари перешли перешли в середине XVI века и в итоге к XVIII веку сильно обрусели, хотя и сохранили некоторые черты  характера и быта.

По рассказам отца, одной из особенностью мари была манера называть сородичей, и малых, и старых, уменьшительными именами без отчества: Колька, Васька, Ванька, Манька и т.д.  Иноплеменников, в частности русских, всегда величали, вне зависимости от возраста, полным именем: Иван Иваныч, Петр Васильич. Так что пра-пра-прадед, Александр, прозывался Шурка, а его дети, стало быть Шуркиными. Когда прадед Василий выправлял бумаги после отмены крепостного права в его паспорте была указана именно эта фамилия.

Василий Никифорович Шуркин ещё крепостным мальчишкой проявил способности к учёбе и трудолюбие и его отдали в церковно-приходскую школу, где он обучился грамоте, что впоследствии помогло ему получить специальность землемера. В   Российской империи губернские и областные землемеры заведовали губернской чертёжной и входили в состав губернского правления на правах членов.  Они  состояли в ведении министерства юстиции. Василий Никифорович, насколько нам известно, не получил формального образования в  межевом институте или землемерном училище, но съёмщиками (землемерами, делавшими карту местности и  устанавливавшими границы владений) могли становиться лица, сдавшие специальный экзамен. После отмены крепостного права начался раздел помещичьих земель с выделением наделов вольным крестьянам, и землемер была профессия нужная, важная, и как мы сегодня бы сказали "престижная."

Василий Никифорович, по видимому, весьма преуспевал в своих обязанностях  - он была назначен землемерным полевым изыскателем и чертил планы земельных угодий. Отец вспоминал, что видел один из чертежей, сделанных прадедом - в то время он сам учился топографическому черчению в Университете и кое-что понимал в этом деле. Чертёж поразил его качеством исполнения - сделанный тушью от руки, он выглядел как печатная топокарта с прекрасной раскраской и каллиграфическими надписями. К сожалению, эта уникальная реликвия пропала во время блокадной зимы в Ленинграде, вместе со всеми документами деда.

К моменту отмены крепостного права Василию Никифоровичу было 26 лет.  Он поселился в селе Бармино, которое впервые упоминается в жалованной грамоте царя Михаила Фёдоровича от 20 января 1617 года  князю Ивану Михайловичу Воротынскому.  В 1700 году государь Петр I пожаловал Барминскую волость своему сподвижнику графу Ф. А. Головину — генерал-адмиралу, первому кавалеру ордена Андрея Первозванного. С названием села связано несколько легенд. По одной из легенд, основателем Бармино является Барма - строитель Храма Василия Блаженного. По другой, село назвали по имени разбойника Бармы, жившего в 30-е годы XVII века.  Прозвище Барма означает разбойник, беззаконник. Так прозвали беглого крестьянина Матюшку Артемьева из Большого Мурашкина который промышлял разбоем, грабя проплывавшие суда купцов. При очередном разбое, купцы, проплывавшие мимо, убили Барму. В память об этих событиях в этих местах основали село под названием Бармино.

В 1865 году Василий  Никифорович женился на крестьянке Таисии Никифоровне и в 1867 году родилась их первая  дочь Мария, а в 1870 Анастасия. К моменту рождения сына Александра в 1876 семья переехала в город Перевоз Княгининского уезда Нижегородской губернии. Интересно, что 1779 года город был с 14 века известен как  село Пьянский Перевоз  от существовавшего  перевоза через реку Пьяна. Река Пьяна чрезвычайно  извилиста (при длине 436 км её устье находится в 30 км от истока), отсюда и название.  Уклад семьи был крестьянский - при доме был сад, огород, семья держала корову, кур, уток, откармливали поросят. Все дети с детства были приучены к труду и по мере сил и возможностей помогали вести хозяйство, но при этом упорно и хорошо учились.

Василий Никифорович был строгим и суровым  мужем и отцом, в противовес Таисии Никифоровне, о которой дед отзывался как о доброй, мягкой, и сердечной женщине. Папа мой ни дедушку, ни бабушку не застал - они оба умерли до его рождения, и мы не знаем когда именно и где они были похоронены. Василий Никифорович до глубокой старости состоял на земской службе. Характер имел вспыльчивый, но отходчивый и эти черты, по свидетельству папы, передал и деду Александру Васильевичу, и внуку Кириллу Александровичу. 

Папа вспоминал один рассказ своего отца, который ярко характеризовал прадеда: деду в то время было уже лет 25, он уже учился в Санкт-Петербургском Лесном Институте. В разговоре он имел неосторожность возразить отцу, старик вспылил, схватил ремень и попытался выпороть великовозрастного сына, который был значительно физически сильнее отца и сумел бы удержать его руку. Но сын понимал, что это только подольёт масла в огонь и предпочёл убежать. Семья тогда жила уже в городе Балахна, в большой квартире, и началась погоня по анфиладе комнат. Мать пыталась  помешать расправе, но не тут-то было. Отец не оставил  намерения наказать строптивого сына пока сам не устал от погони, а сын не выскочил из дома.