На вольных землях

2. НА ВОЛЬНЫХ ЗЕМЛЯХ

 Получив положенные десятины земли и, обзаведясь необходимыми сельскохозяйственными орудиями, семья Андрея Дьяченко начала обустраиваться. В первое лето построили мазанки для себя и скота, приступила к выкорчевке деревьев, обработке целины.

 К сожалению, в мазанке в суровом амурском климате было холодно и сыро, болели дети и старики. Андрею, как и другим украинцам, в скором времени пришлось заняться строительством настоящего рубленого дома.

 Сто десятин, выделенные на семью, надо было освоить за установленный законом срок. Работал Андрей тяжело и много один, а потом с подросшим сыном Романом. Летом работали на своих делянах, зимой – в батраках. И только когда Роману исполнилось 17 лет, смогли обеспечить себя своим хозяйством.

 Родились еще дети – сын Николай и дочери Акулина, Полина, Зинаида. Все хозяйственные работы по дому, в огороде и со скотом лежали на матери семейства и подрастающих младших детях. Имени своей прабабушки мы не знаем. Отец, рассказывая о ней, говорил просто – бабушка. Была она по происхождению турчанка. Андрей приглядел ее на рынке, где она торговала контрабандным товаром. Почему она вышла замуж за иноверца, да еще и отправилась в дальний путь, теперь уже нам не узнать. Может быть, жизнь ее была настолько беспросветной и одинокой, что подвернувшаяся возможность изменить ее была лучшим вариантом. Как-то религиозные различия были преодолены, венчались и детей крестили в православной церкви, но турчанка, похоже, в душе оставалась мусульманкой. Под платьем особого кроя, подпоясанного кушаком-поясом, носила длинные шаровары. К поясу прикреплен маленький чайник, в котором она сама себе делала чай по много раз в день. Такую страсть бабушки к одинокому чаевничанию внуки объяснили тем, что она боялась отравления. Вредная была старушка - доставалось и детям, и внукам, и невесткам.

 Со временем первое жилье превратилось в заимку, а семья поселилась в новом доме в селе Новоалексеевка, основанном переехавшими с Полтавщины переселенцами.

 В новый дом Роман привел жену Наталью, красивую, работящую, безропотную. Сам же Роман, по воспоминаниям его детей, характер унаследовал от матери-турчанки. Роману повезло с детьми. У него после единственной дочери Екатерины (1903г.р) родились четверо сыновей: мой отец Степан (1905г.р), Василий (1908г.р), Никита (1910г.р), Александр. Дети зимой учились в школе, летом помогали отцу в поле. Степан в 15 лет ушел в апреле из 6-го класса школы, надо было не помогать, а работать наравне с отцом.

 Крестьяне выращивали рожь, пшеницу, овес, ячмень, гречиху, просо, лен, коноплю. Картошку, как часто вспоминала мама, выращивали только для борща да на корм скоту, и удивлялась, что не знали ее применения в другом виде. Урожаи получали хорошие, зерно продавали купцам в Благовещенске. В Благовещенске были американская и немецкая фирмы, торгующие сельскохозяйственной техникой. Достаток позволял Роману приобретать импортную технику: жатки, молотилки, веялки, сенокосилки и др. К 1925г. разросшаяся семья Андрея и Романа жила в огромном доме с деревянным полом, крытой тесом крышей и застекленной верандой. Постоянно в хозяйстве работали два работника. Парень помогал управляться со скотом, девушка помогала женщинам семьи в их хозяйственных хлопотах. На время полевых работ нанимали временных работников. Несмотря на свой крутой нрав, Роман работников не обижал и очень хорошо оплачивал их работу.

 Иначе сложилась жизнь семьи Александры Лепехи. Константин Лепеха в 1904г. скоропостижно скончался, оставив ее с тремя детьми - Матреной (1888г.р.), Савелием (1898г.р), Дмитрием (1903г.р.). За прошедшие два года супруги успели только распахать небольшой участок земли, построить хатку, сараи, обзавестись скотом.

 Крестьянский труд не был для них основным источником существования. По воспоминаниям мамы, Константин был служивый человек, у Александры имелся документ, удостоверяющий их принадлежность к дворянскому сословию, но его сын Савелий уже не являлся дворянином и относил себя к мещанам. Бабушка Александра, рассказывала старшим внукам о том, как с семи лет работала на ляхов, пасла гусей. Исходя из этих сведений, я заключила, что Константин Лепеха за какие-то заслуги быд переведен в сословие - личное дворянство, которое передавалось от мужа к жене, но не передавалось детям. Вспоминая свою счастливую жизнь с Константином, бабушка говорила: «Шестнадцать лет пролетели как один день». Семья жила на небольшое жалованье Константина и доходы от продажи товаров, производимых в хозяйстве. Александра, освободившись от тяжелых полевых работ, научилась хорошо готовить, шить, расшивать узорами домотканые льняные изделия.

 И вот она осталась одна с тремя малыми детьми в маленькой хатке, крытой соломой и с земляным полом, с небогатым хозяйством и с большим нераспаханным наделом земли. Надо было выживать и Александра в 1906г. выходит замуж за крестьянина Григория Чуйко. В семье родилось еще трое детей: Акелина (1908г.р.), Данила (1910г.р.), Мария (1913г.р.).

 Семья с большим трудом обеспечивает себя крестьянским трудом и Александра, как в прежние годы на родине, занялась торговлей. Ездила в Благовещенск, продавала на рынке засушенные и засахаренные фрукты, покупала разные мелкие вещи, необходимые в крестьянском быту, продавала их в селе или меняла на вещи, которые могла продать. Называла себя коробейницей. Григорий Чуйко по деревенским понятиям был человеком с ленцой. Поработал в поле и в тенек - полежать. А он сгорал от медленно развивающейся болезни, называли которую тогда антоновым огнем. Умер от гангрены ног, не дожив до шестидесяти лет.

 Подросли старшие сыновья, включились в хозяйственные заботы. Старший сын Савелий освоил профессию кузнеца. Семья стала выбираться из бедности. Александра уже имела средства для торговли более дорогим товаром. Она запекала молочных поросят на продажу. Забракованные ею по внешнему виду запеченные поросята съедались семьей.

К 1925г. семья уже считалась среднеобеспеченной. И хоть хата по-прежнему была крыта соломой, пол был уже деревянный. Приобрели сельхозтехнику, деревянные колеса телеги Савелий покрыл металлическим ободом.

Я свела жизнеописание семей к 1925г., потому что в октябре этого года семьи породнились. Мои родители – Дьяченко Степан Романович и Чуйко Акелина Григорьевна поженились. Поженились, несмотря на сопротивление Андрея и Романа. Степан, узнав, что к Акелине пришли сваты от Григория, его одноклассника и приятеля, прибежал к ним и уговорил отказать жениху, он завтра придет со сватами. Она отказала Григорию, договорились встретиться на вечерке. Он объявил родителям о своем решении жениться и отправился на гулянье. Не нашел там Акелины, пошел за ней и увидел ее в слезах. Оказывается, приходил дед Андрей и сказал, что никакого сватовства не будет, им бедная невеста не нужна. Степан еще раз сказал невесте, что пришлет сватов и ушел. А дома отцу и деду объяснил, что теперь все хозяйство держится на его плечах и он сам решает, как жить. На другой день сватовство состоялось.

 Мама как-то рассказала эпизод из своей молодости. Молодежь семьи Чуйко работала в поле. Собрались на обед возле шалаша. А тут на двуколке подъехал Степан. Молодая жена Савелия, готовя обед, со смехом и шутками обратилась к нему: «Ты бы, Степка, привез продела на кашу». Тот: «Сейчас». И привез. Достал из-под сиденья двуколки четырехпудовый мешок гречки и закинул его в шалаш, в дальнем углу которого от стыда спряталась мама.

 Разница в достатке у семей велика. У Дьяченко необязательная в крестьянском хозяйстве двуколка с резиновыми шинами и без счета мешки с крупой, а у Чуйко - телега с деревянными колесами с железными ободками. Да еще недобрая слава о главе семейства Григории. Были причины деду Андрею заволноваться и не хотеть такого родства. Но когда мама пришла в их дом невесткой, быстро изменил свое мнение. Мама всегда добрым словом вспоминала его и свою свекровь.