Так я стал радистом десантного корабля (плашкоута). Да, полноводный и широкий Дунай не океан и даже не море, но была ещё надежда однажды перевестись на настоящий флот. Несколько раз участвовал в учениях в том числе с переходом по морю в Николаев (всё таки судьба зачем-то вела меня в этот город). Но нагрянуло сокращение вооружённых сил на один миллион двести тысяч. Радисты не подпадали под демобилизацию и меня перевели на узел связи КДуФ. Стало совсем грустно, Правда, в части поддерживался морской уклад жизни - терминология, форма одежды и даже паёк остались морскими.
Начальник узла капитан-лейтенант Шмелёв увидел во мне неплохого военнослужащего, порекомендовал поступить в военно-морское училище им. Попова в Петергофе. Я поехал туда. Сразу же столкнулся с разочарованием. Во-первых, согласно аттестату матроса береговой службы, мне не предоставили паёк плавсостава. Во-вторых, буквально на следующий день нас абитуриентов послали окапывать деревья в каком-то саду за городом. Помню, очень увлажнённая, тяжёлая почва и не спецодежда, а своя морская форма. Вскоре, я остался в этом саду один, все остальные разбежались. Такое неуважение в дисциплине меня сильно разочаровало. Поэтому, я не стал скрывать от медкомиссии, что у меня проблемы с желудком, что часто донимает изжога. Гастроскопия подтвердила гастрит, эрозию пищевода и ещё что-то. Через день я был отправлен назад в свою часть.
Не смотря на неудачи и разочарования, я добросовестно относился к своим обязанностям. Не допускал никаких нарушений дисциплины. В Измаиле много пивных заведений, где желающие всегда могли выпить кружку или две вина. Матросы часто пользовались этим, из-за чего попадали бывало на гауптвахту. Меня это не прельщало. У нас не было «дедовщины», но младший командный состав и старослужащие (а я застал ещё тех, которые служили по пять лет), порой допускали несправедливость по отношению к молодым матросам. У меня был командиром отделения старшина второй статьи Антоненко Владимир. Он, проявляя порой элементы самодурства, злонамеренно назначая меня на самые тяжёлые вахты на узле или при штабе ПВО 12-18 (это как раз послеобеденный сон) и 00-06. (жутко клонит в сон, так как перед вахтой невозможно выспаться в часы бодрствования части). И так продолжалось месяцами.
Свободное копирование
