28 февраля
/.../ Утром ровно в 10 ч. все защитники крепости с красным флагом подошли толпою к гауптвахте и освободили 19 чел. павловцев.
Ровно в 10 ч. толпа и солдаты вошли в Кронверк[ский] арсенал и начали его грабить. Защитники оставили арсенал.
/.../ Утром в 9 час. у Никитина был член Г[осударственной] Думы Шульгин, которому Никитин заявил, что сдаст крепость со всем гарнизоном.
/.../ Шульгин /.../ получил разрешение на освобождение 19 чел. арестов[анных] ниж[них] чинов л.-гв. Павловского полка. Из своего окна я видел, как с красным флагом в 10 ч. утра подошла к гауптвахте громадная толпа солдат (стрелки), освободила арестованных и при криках "ура" начала их качать.
/.../ В крепости полное безначалие. Целый день, с 10 ч. утра и до 5 ч. вечера, шли непрерывно толпы солдат и вольных людей в крепость, в Кронверкс[кий] арсенал и грабили оружие. Выносили ружья, револьверы, шашки, даже части ружей, вроде ствола или штыка. Всякий хватает то, что может урвать. Солдаты, в том числе и крепостные (мест[ная] ком[анда], стрелки, роты артиллерии, команда склада), тоже не зевали и некоторые захватили по 2-4 револьвера, которые в крепости перепродавали. С болью в сердце мы целый день наблюдали из окон выносимое из арсенала оружие. Состояние у всех было такое, точно все освободились от своих обязанностей. В крепость то и дело въезжали легковые и грузовые автомобили, наполнен[ные] солдатами, вооруженными ружьями, и воен[ные] товарищи.
/.../ Днем ко мне на семей[ную] квартиру явился подпол[ковник] Васильев в сопровождении 2-х членов Государ[ственной] Думы Скобелева и Волкова, которые подали мне следующее отношение новой власти, адресованное на имя старой, рухнувшей власти:
Бланк: "Председ[атель] Госуд[арственной] Думы"
Содержание (написано рукою Шульгина):
"Коменданту Петропавловской крепости. Временный комитет Государственной Думы просит Ваше Высокопревосходительство дать возможность предъявителям сего членам Государственной Думы Матвею Ивановичу Скобелеву и Николаю Константиновичу Волкову осмотреть камеры для заключенных с целью убедить волнующуюся публику, что действительно в камерах ни политических заключенных, ни арестованных солдат не имеется.
За председателя
В.Шульгин"
На этом замечательном документе имеется резолюция старой власти (последняя):
"Допустить. Генерал Никитин".
Наконец, в полдень прибыли в крепость несколько автомобилей с членами Госуд. Думы с товарищами. Два члена Думы посетили Коменданта и затем вышли и держали речь к народу. Уехали. После этого прибыл автомобиль с подъесаулом Берсом и присяжным поверенным Соколовым и остановился перед офиц[ерским собранием]. В это время я, барон Сталь и два члена Государственной] Думы после осмотра Трубецкого бастиона подошли к толпе, окружившей автомобиль.
Указанные выше члены Думы осматривали Труб[ецкой] баст[ион], чтобы убедиться, не осталось ли там политических заключенных. Я им показывал. Мне сопутствовали барон Сталь и подпол[ковник] Васильев.
Ко мне подошел прис[яжный] повер[енный] Соколов и поздоровался. В это время какой-то человек (оказался ратник[ом] Овчинниковым) в кожаной черной куртке без погон с ружьем (без штыка) за спиною протянул руку по направлению к высокому челов[еку] в черкесской форме (Берс, Татарская дивизия) и зычным голосом, глядя на барона Сталь и меня, завопил: "Вот вам назначен сюда в крепость комендант! Это ваш комендант приехал". Подпол[ковник] Васильев сказал мне: "Это уже хуже" и отозвал меня в сторону. Толпа товар[ищей] и солдат вела себя сдержанно. Вечером 28 февраля подъесаул Берс потребовал, чтобы в 9 ч. вечера явились в Офицер[ское] Собр[ание] все офицеры гарнизона крепости. /.../ Кроме офицеров гарнизона там были какие-то думские прапорщики. Берс держал к ним речь о том, что он назначен охранять крепость от всех на нее покушений извне. До этого ко мне заходил Васильев, и мы пошли к ген[ералу] Никитину, куда прибыл и Берс.
Свободное копирование
