27 февраля 1908
Заболела на днях Екат[ерина] Брешко-Брешковская {Мамаша русской революции, как выразился о ней офицер СПб. охр[анного отделения] (ей 64 года).}. Я обратил на нее внимание, пригласил два раза врача, разрешил молочную пищу и заходил справиться раза три о здоровье. Это, видимо, ее тронуло; она лежит и дрожит, голов[ная] боль и ломота во всем теле. 27 февр[аля] пригласил стар[шего] врача Зибольда. Он прописал хину и успокоил ее. Она обратилась ко мне с просьбой дать ей селедку и разрешить другую слабую пищу. При этом доктор Зибольд сказал: "Вы не смотрите на него, что он с виду кажется сердитым; он человек добрый и все, что разрешается правилами о заключении, сделает и исполнит". На это она ответила: "Я много видела начальников тюрем и только первый раз в лице г[осподи]на полковника встречаю такого начальника. Я благодарю Бога, что попала сюда под его начало". /.../