Воскресенье, 26 декабря.
Получила несколько писем из бюро, одно из них без подписи: в нем сообщается, что мы эвакуируемся в горы; неудивительно, поскольку все наши помещения разрушены. Еще там говорится, что это будет полезно для моего здоровья и поэтому они рассчитывают на мое скорейшее возвращение. Я решила не говорить об этом родным, так как хочу отложить свое решение, пока не вернусь в Берлин. Возможно, я захочу остаться «там, где все происходит» — а «все происходит», разумеется, в Берлине.
Письмо и от Марии Герсдорф. Она пишет, что в сочельник опять был налет, в нашем районе было много попаданий и он вновь сильно пострадал. Какое бесстыдство! Даже в прошлую мировую войну, уже достаточно жестокую, боевые действия в этот день приостанавливались. Герсдорфы теперь живут в нашем полуподвале, они устроили спальню рядом с кухней, поставив там ту самую знаменитую двуспальную кровать, в которой все мы спали по очереди.
Пятница, 31 декабря.
Звонил Паул Меттерних сообщить, что приезжает сегодня в два часа ночи. Я рада, что увижусь с ним до своего отъезда в Берлин. Уезжаю завтра.
Свободное копирование
