авторов

1427
 

событий

194062
Регистрация Забыли пароль?

ССМУ-171 - 6

10.10.1975
Великий Устюг, Вологодская, Россия

6. Тотьма – Великий Устюг (станции Тотьма, Леваш, Нюксенница, Околодок, Стрелка,  Юрцево?)

Это уникальная линия среди всех перечисленных.

Во-первых, на станции нас забрасывали вертолетом, т.к. транспорта нет. Только по воде, или зимой – по льду. Но это долго, поэтому туда нас завозили на Ми-8, а обратно уж кто как мог… Вертолет вылетал из Вологды, из района аэропорта. Летели на сравнительно большой высоте. Грохот страшный! Перед посадкой вертолет зависал над землей, бортинженер выпрыгивал на землю и ломом проверял плотность грунта в месте предполагаемой посадки. Только после этого экипаж сажал вертолет на землю.

 

Во-вторых, кругом натуральная тайга. И еще много особенностей…

 

Много жили в Великом Устюге. Гостиница, по-моему, так и называлась – «Устюг», или «Сухона», по названию реки. Воспоминания про город - самые теплые. Люди спокойные. Тишина. Развлекались мы в местном ресторане, на берегу Сухоны недалеко от гостиницы. Старые настройщики дальше Устюга не вылезали. Глухие станции настраивали мы. Первой была «Стрелка»…

 

     Привезли на вертолете. Станция расположена у деревни, в которой три дома, но один из них – магазин. Водка была исправно. На другом же берегу Сухоны находилась другая деревня Копылово, где, по словам Гришуты, сходившего туда развлечься по льду реки -  уже пять домов, и «в магазине все есть -  тушенка, пряники, даже масло».

 

В одном из домов Стрелки по совместительству еще был клуб, где иногда «крутили кино», а как-то раз от большой тоски мы с Гришутой организовали для местных жителей концерт современной рок-музыки, благо гитара у нас была с собой. Пели из “Moody Blue”, “White shade of pale”, “Abby Road”, всего Нино Рота из «Ромео и Джульеты» Дзефирелли и многое другое.

 

Белые улицы и мосты, В белых шапках дома,

      В маленькой беленькой шубке ты, Как маленькая зима

Как поступить, как растопить, Глаз твоих синих лед

Смелым ли быть, робость забыть, Или наоборот

 

Или:

У Геркулесовых столбов лежит моя дорога

У Геркулесовых столбов, где плавал Одиссей

Меня забыть ты не спеши, то подоги немного

И черных платьев не носи, и частых слез не лей.

Еще под парусом тугим……и т.д., это Городницкий, как известно.

 

По утрам я поднимался на вышку и наблюдал оттуда, как В.В. Глазовский  плелся в деревенский магазин за водкой для опохмеливания. Просыпался он рано, он был блокадником и жутко ругал нас за разбазаривание продуктов. А вредный Гриша говорил цивилизованно: «я заплатил, значит я хозяин». Глазовский злился, запрещал нам выливать воду от вареной картошки – «бульончик», и объяснял разницу между шпротами, понятными для нас и шротами, которые он ел в блокаду.

 

…Потом я спускался, будил Гришуту и мы шли в аппаратную заниматься настройкой оборудования. Это было интересно. Поправивший здоровье В.В. заходил к нам, и делал несколько ценных указаний, после чего удалялся на заслуженный  отдых. Скоро мы запустили служебную связь и стали общаться с Цибой и Пашекой, которые сидели на следующей в сторону Тотьмы станции в деревне Околодок, что рядом с районным центром Нюксенница.

На каком-то этапе к нашей компании присоединился некий местный житель из Устюга, которого тамошние власти направили к нам в Стрелку на стажировку.

 

Глазовский интенсивно и с удовольствием взялся за это привычное для него дело, в результате чего они подружились и даже вроде спали в одной комнате. Жили мы в блочном домике на станции, который будучи с вечера натопленный до уровня бани, к утру промерзал насквозь так, что вода в ведре замерзала.

 

Мы с Гришей тоже спуску не давали и поддерживали растущий профессионализм местного коллеги как могли. Беседы с пением песен под гитару по очереди, и выбеганием во двор для обтирания снегом, затягивались далеко за полночь. В результате у нас очень скоро закончились все продукты и деньги. Наш местный коллега вызвался доставить провиант из своего дома, от родителей, и пошел пешком по лесу в Великий Устюг. Это, если посмотреть по карте Вологодской области, где-то около 100 км. На дворе – февраль. Я думаю, что он просто захотел наконец-то протрезветь, и это ему видно удалось. Дней через десять он вдруг опять появился откуда-то с трехлитровой банкой соленых грибов. Мы только этого и ждали…

 

Еще помню, что В.В. в промежутке, вдруг сорвавшись, срочно отправил домой в Ленинград поздравительную телеграмму, вспомнив о дне рождения одной из дочерей. Ошибка в определении даты составила около трех месяцев, что вызвало ропот семьи и, по слухам, жена Лидия Ивановна даже серьезно грозила ему по телефону «приехать посмотреть».

 

Как-то по служебной связи предупредили: «К вам едет дед!». Дедом был старый монтажник, вроде по фамилии Александров, который работал 1000 лет, знал всех и все, построил все релейные станции в СССР, и теперь объезжал людей перед выходом на пенсию. Мы принимали его по высшему разряду. Выделили лучшее место, топили печку по очереди, готовили горячую пищу, подливали ему водку и пели песни.

 

Запомнились две автомобильных прогулки по Вологодской области. В первую мы напросились с Гришей к водителю ЗИЛ-157, который вез из Устюга в Тотьму волноводы для сооружаемой там станции, которую мы позже и настраивали. Напрямую это четыре релейных пролета – километров 200-300 максимум. Но дорог то нет. И поэтому мы поехали в объезд через Никольск, где заночевали. Но дорог и там нет. ЗИЛ-157 мощная машина, но мы ехали по середине грунтовой дороги, боясь съехать на обочину, откуда уже было бы не выехать.

Поездка заняла трое суток, нас все потеряли и мы возвращались из Тотьмы в Устюг на великолепной «Ракете» с подводными крыльями, сверкающей на фоне жутко захламленных берегов Сухоны.

 

Тогда мы обнаружили странные звездочки на домах в проезжаемых деревнях, и позже выяснили, что это означает – из этого дома есть погибшие на войне по количеству звездочек.

 

А в Тотьме мы сразу по приезду пошли в райком партии, где нас приняли и помогли найти станцию, устроиться на ночевку и разгрузить машину. Было лето.

 

Вторая поездка состоялась зимой из Стрелки в Нюксенницу. Поехал я с новым водителем-татарином на ГАЗ-66. Водитель, помню, был из подмосковного города Электроугли (есть такой город?). Февраль, морозы, а меня еще одолела болезнь от командировочных неудобств. Под мышкой огромный фурункул вскочил, и больно же было…..

 

Поехали. Лес – тайга. На 100 км вокруг никого. Мороз. Ночь. И вот, как раз на середине дороги, машина перестает ехать. Водитель к мотору – все в порядке. Заводит, 10 метров едем, и машина глохнет. В этой машине двигатель находится внутри кабины. Водитель после долгих мучений, сопровождаемых криками: «О, конструктор, наконструировал…», что-то усмотрел в системе подачи топлива и поступил так: дал мне ведро с бензином, из которого я мало-помалу капал прямо в открытый карбюратор. Поехали, едем, едем, вдруг тряхнуло, ведро сорвалось, бензин выливается в двигатель и загорается. Пожар!!! Водитель кричит: «Прыгай»! А у меня фурункул!!! О-о-о-о… До сих пор помню как было больно. Сиганули, машина заглохла, мы забросали кабину снегом. Все. Ночь. Мороз. Тишина. Звезды.

 

Короче, только к утру мы такими короткими переездами вышли на прямую видимость Нюксенницы. Как сейчас помню – далеко-о-о впереди показались малюсенькие огоньки. Я оставил водителя с машиной и пошел вперед. Раннее утро, все спят. В общем, опять через райком партии я нашел трактор и мы приехали к замерзающему водиле… Поставив на видном месте машину мы рухнули спать в какой-то котельной на тюфяки, брошенные прямо на кучу угля. Но там было хоть тепло.

 

С обеда, на районной МТС по команде райкома местные механики начали ремонт автомобиля «ленинградцев, попавших в беду». Оказалось – заборник бензина в бензобаке засорился. К вечеру следующего дня,  к всеобщему удовольствию, мы невредимыми вернулись в Стрелку…

Еще запомнилось, как в Околодке (рядом с Нюксенницей) мы ели «винегрет с макаронами». Сварили макароны, и открыли купленную банку тушенки. Там оказался винегрет. Что делать, пришлось есть.

 

Еще жили в Игмасе, это станция перед Тотьмой. Там я выиграл ковер за 180 рублей в лотерею. Он и теперь висит у нас в квартире. Это оттуда Гришута произнес свою знаменитую фразу, которую потом долго все повторяли, обыгрывая, кто как мог: «Ну все, п…ц». «Что, сломал?». «Нет, работает!». Его посылали туда что-то восстановить, особо не надеясь на положительный исход. Но результат превзошел все ожидания.

 

У Гриши был с собой маленький радиоприемник, и он по служебной связи транслировал нам по всей линии модную  “My love”, приводя  всех в умиление.  Святые были времена…

 

Рядом с Устюгом есть некое Красавино. Так вот, железную дорогу Красавино-Устюг, или, возможно Красавино-Котлас, когда-то строил мой отец. Однажды мы с Глазовским возвращались из Устюга поездом. Прямого нет, но через Красавино идут Котласский, Архангельский и вроде даже Магаданский поезда. До Красавино мы как-то добрались цивилизованно, а дальше – билетов нет, какой-то праздник надвигался. В общем, эта поездка запомнилась. Мы штурмом ворвались в тамбур вагона проходящего поезда и ехали в тамбуре до Череповца, отбивая периодические набеги проводников, желающих нас высадить, а то и выбросить. Поезд был переполнен. Наконец нас пустили в вагон на третьи полки. Сошел я почему-то в Пелле.

Опубликовано 20.10.2021 в 12:59
anticopiright
. - , . , . , , .
© 2011-2024, Memuarist.com
Idea by Nick Gripishin (rus)
Юридическая информация
Условия размещения рекламы
Поделиться: