Жизнь прожить - не поле перейти!.. - 15

Глава 2

Сейчас хочу возвратиться к воспоминаниям нашей говорливой хозяйки Марии. Она с родителями и старшим братом Григорием жили в небольшом посёлке на берегу Чёрного моря, недалеко от Одессы. Хозяйке тогда было пять лет, она рассказывала, что до войны всё население посёлка занималось рыбным промыслом и контрабандой, а возглавлял этот бизнес двадцатисемилетний грек – Никос. Он был соседом их семьи и часто заходил к ним в гости. Всегда угощал её и брата Григория, который был на три года старше неё, конфетами, дарил им игрушки, а также заграничную детскую одежду и обувь, этого ширпотреба он имел не меряно. Он был богат, но всегда был готов помогать каждому, кому нужна была помощь, даже не ожидая просьбы от нуждающегося. За это его очень уважали жители городка и родители Марии. И ещё – он всегда хвалился её родителям, что обязательно подождёт, пока подрастёт их дочка и она будет его женой. Родители воспринимали это, как шутку, да и возражать ему не могли. В их городке он был «бог и царь», их благополучие, да и жизнь их зависела от него. А ведь всё получилось, как он сказал.

Первая волна репрессий против греков 36-го – 38-го годов не зацепила их городка. Как рассказала Мария, об этом она догадалась значительно позже, слушая разговоры взрослых – этому поспособствовал всё тот же Никос, он сумел отвести беду от местных греков, но это стоило ему очень дорого. Поэтому следующие несколько лет его контрабандная, мафиозная группировка работала очень упорно, напористо, чтобы община греков их городка не чувствовала ни в чём недостатка. Нет, бдительное око НКВД внимательно следило за незаконной деятельностью греков, и все они фигурировали в списках неблагонадёжных элементов. Чтобы быть справедливым, надо отметить – не только греки находились под внимательным взором органов – в эти списки были занесены с десяток наций и народностей Советского Союза, особенно Юга Украины и Кавказа. Поэтому, когда началась Великая Отечественная война и гитлеровские войска стали приближаться к Одессе, настал черёд и их. Немедленно, впопыхах всех их загрузили в эшелоны и отправили в сторону Казахстана, Узбекистана и Сибири.

Путь к новому месту жительства оказался очень трудным – жестокий, хамский конвой, отсутствие медицинского обслуживания, никакого питания – по опубликованным показаниям живых свидетелей, только на седьмой день пути начали выдавать  по тарелке овсяной баланды и стакану айрана на душу в день. И снова благодаря предвидению, расчёту и холодному уму Никоса, в их эшелоне умерших почти не было. Мария предполагала, что за несколько дней до начала репрессий Никоса предупредили и он смог подготовиться и забрать с собой драгоценности и большую сумму денег, при помощи которых он и его сообщники спасали своих соотечественников-греков во время выселения в Сибирь и выживания потом в тайге. После прибытия к месту назначения, им приказали немедленно начать строительство бараков для проживания.

Никос сразу же возглавил всю греческую общину. Организовал бригаду строителей, обслуживающую бригаду (для помощи строителей, готовить еду, присматривать за детьми, стариками, больными). Сумел уговорить начальника охраны (видимо тоже за немалый куш) найти и уговорить доктора для обслуживания их поселения. Мало того, в дальнейшем он смог организовать даже школу с учителями, выбранными из сосланных, и это при не обсуждаемом условии, выставленном руководством лагеря – выполнение норм заготовки древесины. Дисциплина была железной, ослушаться не мог никто, может благодаря этому большинство сосланных смогли благополучно выжить в сибирской  тайге.

Но, надо признать, тяжёлые природные условия, принудительный, все силы выматывающий труд, скудная еда, паскудные условия проживания для греков, которые веками жили в южных регионах, были тяжёлым испытанием и многие не выдерживали этого. Среди тех, кто не выдержал этого нечеловеческого эксперимента были и родители двенадцатилетней Марии и её брата Григория, их могилы остались на просторах Сибири, а Никос сразу же взял над ними опеку. Как рассказала Мария, со стороны Никоса они получили надёжную защиту и полное материальное обеспечение – он заменил им родителей, очень чутко, трепетно относился к ней, а для Григория был вместо брата.

Когда ей исполнилось семнадцать, они обвенчались, сыграли в лагере свадьбу, а уже к концу того же пятьдесят четвёртого года им разрешили выехать из Сибири, но назначили место проживания – город Аральск. Переехали сюда всей греческой общиной. Все вместе строили или выкупали жильё. Для своей, только созданной семьи, Никос построил очень хороший, большой дом – в одной половине жили они с Марией, а в другой (где сейчас жили мы) поселился её брат Григорий. Вскоре после переезда в Аральск брат начал встречаться с женщиной, тоже гречанкой, которая была выслана на поселение из Ленинграда, где работала парикмахером, а подпольно организовала публичный дом – из-за чего и была выслана в Аральск. Она была старше него на пять лет и имела десятилетнюю дочку. Эту женщину невзлюбили в греческой общине (обладала скандальным характером, за короткое время успела поссориться со всеми), но брат её очень полюбил и настоял на женитьбе, чем и выбрал себе трагический путь.

Прожили они в новом доме три года, и всё это время ему рассказывали, что его благоверная гуляет – «налево». Конечно же, он не верил – как слепая любовь может выключить разум. Однажды его привезли домой друзья пьяным в стельку – что-то праздновал и перебрал хмельного, а утром жена вызвала милицию и заявила:

– Он ночью, в пьяном состоянии, изнасиловал мою дочь, свою падчерицу.

Вскоре суд присудил ему двадцать лет тюремного заключения, а половину дома, в котором они жили, отдал в пользу жены, что и было главной целью «любимой» Григория (девочку Григорий удочерить не успел). Никто не верил, что он мог совершить такое преступление, но доказать его невиновность не смогли. В этом случае справедливым судьёй оказалась – Божья кара. Через год она умерла в муках от рака, а её дочка уехала к своим дальним родственникам. Никос через суд смог вернуть часть дома, который принадлежал Григорию, а оправдать его самого не получилось.