18 мая 1998, понедельник.
От нашего городка до Нью-Йорка на поезде ехать всего полчаса, как на электричке – от Академгородка до Новосибирска, но впечатление и настроение совсем другое! Поезд похож на космический экспресс – вагоны обтекаемой формы серебристого цвета, двухэтажные. Внутри – кресла, ковры, как в самолете. Едет поезд бесшумно, плавно, словно летит. Он летит навстречу моему свободному дню!
Я очень удачно съездила в Нью-Йорк вчера. Успела сделать все, что задумала – купила путевку на обзорную экскурсию по Нью-Йорку, которая дважды срывалась из-за моих безответственных соотечественниц, отправила детям деньги, купила комплект учебников и кассет Шестова, три часа ходила по Метрополитен-музею. В этот раз я смотрела западно-европейскую живопись 17-18 веков. Смотрела на картины Гойи, Рембрандта, Веласкеса и забывала обо всех своих бедах. Музей такой огромный, так много залов! Чтобы не отвлекать внимание, проходя к нужной картине, прикрываешь глаза – иначе быстро устаешь. Потом до темноты еще успела погулять по улочкам вокруг Уолл-стрит. Там увидела старинную церковь, а в ее ограде – кладбище, такое старое, уютное, зеленое. Некоторые памятники заросли плющом, покрыты мхом – крошечный островок покоя среди спешащего, стучащего, суетного мира. Рабочий день заканчивался. Сначала на улицы выплеснулась масса народа, а потом магазины и рестораны стали быстро закрываться один за другим, улицы опустели, даже страшновато стало ходить по этим узким пустынным щелям между небоскребами.
Все успела, потому что не ходила по магазинам. В следующий раз надо наведаться в башни торгового центра. Там, говорят, есть очень красивый зимний сад и смотровая площадка на верхнем этаже.
В один магазин на Бродвее я все-таки зашла, чтобы купить открытки с видами Нью-Йорка. Совершенная мелочь. Но подаю их элегантно одетому черному красавцу-приказчику, и он восхищенно закатывает глаза: «О, мэм!» Это означает, что он бесконечно восхищен моим выбором. Понимаю, что это – игра, а приятно.
20 мая 1998, среда.
Чтобы выучить язык по методике Шестова, сначала нужно пройти недельный курс занятий с преподавателями в Нью-Йорке. Значит, нужно взять недельный отпуск, найти замену, поехать в Нью-Йорк, снять там комнату и учиться. Чейза и Аниту такая перспектива, конечно, не обрадовала. Я слышала, как они спорили, и Чейз говорил, что, когда я выучу язык, начну требовать повышения зарплаты или уйду от них. Ага, заволновался! Это очень хорошо! Может быть, этот скряга будет, наконец, оплачивать мой выходной. Но, в конце концов, они согласились. Через знакомых я нашла приличную женщину, которая неделю будет ухаживать за Мери. Добрые люди посоветовали отнестись к выбору замены внимательнее. Часто случается, что заменяющей женщине нравится дом, ей нужна постоянная работа, и она старается произвести хорошее впечатление и остаться в доме. И когда ты возвращаешься, очарованные ею хозяева указывают тебе на дверь. Мне это не грозит, так как Нина, которая будет меня заменять, через две недели собирается уезжать домой в Москву.
23 мая 1998, суббота.
Приехала Нина, которая будет меня заменять. Она такая душевная, хорошая женщина! Еще молодая москвичка, но московского гонора у нее совсем нет. Детдомовка, одна растит дочь, окончила институт культуры и, чтобы свести концы с концами, занялась бизнесом, да видно прогорела. Там, в Москве, ее поставили на счетчик, и теперь она отрабатывает долги, а десятилетняя дочь живет с родственниками. В общем, схема такая же, как и у Жени. Нина – убежденная христианка. Здесь она посещает баптистскую общину, деньги им платит, десятину. Говорит, что булавки без благословения и молитвы не купит. Видно, что она очень добрый человек. За Мери я теперь спокойна.
