14 февраля 1998, суббота.
Пришел и мой черед, я получила долгожданную работу. Но что о ней писать, я даже не знаю – в таком смятении я нахожусь, хотя всякий человек скажет, что о такой работе можно только мечтать. Живу я сейчас в деревне в штате Нью-Джерси. Дом – замечательный, красивый, своеобразный, очень уютный, со старинными диковинными вещами. В доме всегда звучит классическая музыка, на стенах картины, много книг. Хозяин Адам – профессор университета, ему лет шестьдесят. Больная хозяйка Кейла совсем не старая, красивая, очень кроткая, прелестная женщина. Она плохо помнит что-либо, совсем не может двигаться, все время лежит в постели. Все и всё в доме подчинено заботе о ее здоровье. Может быть, я ошибаюсь, но мне иногда даже кажется, что эта забота проявляется как-то вычурно, излишне экзальтированно. Кроме хозяев, в доме живет молодая перуанская женщина Иза. Она уже три года ухаживает за Кейлой, следит за домом и стала вроде члена их семьи. Порой мне кажется, что Изу и Адама связывают отношения более чем дружеские, но не буду грешить напрасными догадками. Сейчас Иза стала изучать английский язык в колледже. Ездит туда три раза в неделю, поэтому меня и взяли на работу. Адам и Кейла раньше жили в Латинской Америке, хорошо знают испанский язык и общаются на нем с Изой.
Приняли меня очень радушно, приветливо, поселили в отдельную хорошую комнату, никаких проблем с питанием здесь у меня, конечно, нет. Зарплата хорошая: 75 долларов в день. Правда, с двумя выходными в неделю, которые мне определили, получается почти так же, как и на прежней работе, но и это не беда. Беда в том, что за ту неделю, что я живу здесь, я так устала и физически, и морально, что не знаю, смогу ли еще выдержать.
Я совсем не ждала, что на новом месте буду прохлаждаться, упаси Господь! За то время, что жила у Барбары в общежитии, я наслушалась о таких работах, уже сложилось общее представление. Но здесь я каждый день начинаю готовить завтрак в семь часов утра и ухожу в свою комнату только в десять часов вечера. Конечно, меня никто не подгоняет, но объем работы таков, что для того, чтобы его выполнить, присесть некогда.
Надо трижды в день приготовить еду, плюс отдельно для Кейлы. Для меня это оказалось проблемой, так как я не знаю американских продуктов – стоит масса бутылочек и коробочек, а что с ними делать, я не представляю. Стала готовить нашу русскую пищу, но это тоже не всегда нравится. У Адама проблемы с желудком, он все время вычисляет разные протеины, холестерины и калории. И жареного ему нельзя, и жирного нельзя, и мясо – только курица, и не знаешь, что же готовить. Убирать в доме мне определили на первом этаже и в подвале, это где-то около десятка комнат, с кухней и туалетами. Много стирки, конечно, машинной. Но главное – Кейла. Ее нужно несколько раз в день напоить-накормить, сменить памперсы и много других процедур. В сумме все это не позволяет передохнуть ни на минуту. Но, все-таки думаю, что со временем я смогла бы привыкнуть, приноровиться, и все пошло бы своим чередом. Но я замечаю, как пристально за мной наблюдают, изучают, и вижу, что я не нравлюсь прежде всего, Изе, а она настраивает против меня Адама. Со мной обходятся очень вежливо и любезно, но по множеству мелких проявлений я постоянно ощущаю неодобрение. Я все время думаю о том, что же делаю неправильно, и стараюсь изо всех сил. Внутри растет такое ужасное напряжение, что мне кажется, я могу разорваться в любую минуту. Днем Адам и Иза почти всегда дома, и приходится крепиться. А вечером, запершись в своей комнатке, я могу себе позволить наплакаться вдоволь, и это хорошо: иначе я бы не выдержала.
Свободное копирование
