До поста никаких интересных событий в театральной жизни, не было. Постом в Киев прибыла Анна Жюдик с труппой, в которой выделялся один только комик Дидье. Насколько помнится, киевлян интересовала не столько Анна Жюдик, сколько сидевший каждый вечер в театре молодой блондин; интересовал он потому, что это был принц Луи- Филипп Орлеанский, сын главы французских монархистов графа Парижского. Хотя он в Киеве проживал инкогнито, под именем графа де Невера, но французские артисты выдали его инкогнито и объяснили, что он прибыл вместе с ними из Тифлиса, где, как страстный любитель театра, тоже посещал все их спектакли, как и в Киеве. Злые языки, однако говорили, что принц не столько любит сцену, сколько одну из ее представительниц, вследствие чего и ездит за нею всюду по России. Сам принц говорил, что ему Россия очень нравится и что он из Киева на короткое время поедет к отцу в Лондон, а затем уже надолго вернется в Россию. Принц в антрактах всегда являлся за кулисы, где запросто беседовал с артистами, которые в разговоре называли его "Monseigneur".
Г-жа Жюдик как певица не выделялась, но как diseuse она была замечательна и мастерски передавала куплеты, при чем особенное мое внимание обратило на себя отсутствие подчеркиваний, на которые была полная возможность в силу самаго жанра исполнявшихся артисткой куплетов.
Со святой недели Киев посетили старые друзья. Я разумею Соловцовское товарищество, в составе которого находились Глебова, Зверева, Кошева, Давыдов, Соловцов, Рощин-Инсаров, Яковлев, Новиков-Иванов, Шмидгоф и, впервые прибывшие в Киев: гжи Самойлова-Мичурина, и Ларина. Одновременно с этим товариществом, в котором поразило киевлян отсутствие И. П. Киселевского, прибыла в Киев и труппа Корша, подвизавшаеся постом в Варшаве. В этой труппе и оказался И. II. Киселевский. Из старых знакомых я помню также Кудрину, Потоцкую, Омутову, Солонина и Светлова; новыми для меня явились г-жи Романовская, Журавлева и гг. Ильинский и Костюков. Опять приходится повторить уже раз сказанное: и в той, и в другой труппе были выдающиеся силы, а все-же симпатии киевлян к Соловцовскому товариществу остались неизменными. Дела этого товарищества шли прекрасно, чего нельзя было сказать о делах Федора Адамовича. Соловцовское товарищество, закончив свои спектакли в начале мая, отправилось в Одессу, а затем в конце мая, по примеру прежних лет, вернулось опять в Киев и дало при блестящих сборах ряд спектаклей, закончившихся по обыкновению спектаклем в пользу недостаточных студентов университета Св. Владимира.
В бытность в Киеве Коршевской труппы произошло одно грустное событие, которому я был свидетелем. Шла пьеса "Серж Панин" ("Теща"). В третьем, кажется, акте на сцену вышел не во время Солонин и, что-то пробормотав, удалился. Минуты через две он снова выбежал и заговорил нечто совсем неподходящее. В антракте я зашел в уборную к И. П. Киселевскому и на вопрос мой, что с Солониным, Киселевский ответил: "он несомненно болен, я замечаю в его поведении признаки помешательства он после второго акта, например, сказал мне: "а видишь, как я играю, весь театр рыдает"! Слова Киселевского на другой день подтвердились. У Солонина обнаружилось помешательство и даже буйное. Его с трудом удалось отправить в частную лечебницу для душевно-больных, г. Коршуна. В первое время получались сведения, что Солонин безнадежен, но затем вести шли довольно утешительныя и подавались надежды, хотя и слабыя, на выздоровление. Если мне память не изменяет, расходы по содержанию Солонина в лечебнице (сто рублей в месяц) принял на себя г. Корш, который довольно долго присылал аккуратно деньги. Затем я слышал от людей, близких к д-ру Коршуну, что высылка денег прекращена и что Коршун, как владелец частной лечебницы, не имеет возможности держать у себя Солонина безплатно. Не знаю, долго-ли держал у себя Солонина д-р Коршун, но помню, что из Киева несчастнаго больного перевезли в Саратов, где он в скором времени и умер.
Из лиц, которых я близко знал, вследствие такой-же причины сошли со сцены Иванов -- Козельский, М. Н. Милославский и Ленский-Петров. Первый уже умер, второй находится в Москве, а об участи Ленского-Петрова мне ничего неизвестно.
Свободное копирование
