Возвращаюсь к составу труппы 1867 -- 1868 года. О Чарском, Милославском и Протасове -- я уже говорил раньше. Кроме этих лиц, видное место в труппе занимал Н. И. Новиков, с которым в Одессу прибыли и многие члены его семьи, а именно: жена Елизавета Николаевна, сестра Юлия Ивановна, по мужу Лаврова, муж ее -- Максим Лавров, другая сестра -- Шелихова и, наконец, мать. Из всей этой семьи выделялись только: Н. И. Новиков, (серьезный комик), и Ю. Н. Лаврова, водевильная артистка; остальные выступали редко, и в ролях второстепенных; что касается М. Лаврова, то это был полнейшая бездарность и, если он числился в составе труппы и получал жалованье, то, конечно, ради жены, которая был необходима. Мужей актрис, равно как и жен актеров, можно встретить чуть-ли не в каждой труппе и явление это настолько обычное, что антрепренеры к нему уже привыкли. Нужна например, артистка, знает антрепренер, что при ней и муж состоит и поневоле накидывает "припеку" рублей 75--100 этому мужу, которому при других условиях никогда и сцены не видать. "Не служу без жены, не служу без мужа" и вопрос разрешен, бери чету или откажись от необходимого актера или актрисы. Таких мужей актрис и жен актеров я знал, да и теперь знаю такую массу, что перечисление их заняло-бы не мало места, по я об этом умолчу, к чему... гусей дразнить.
Наибольший успех имел Н. И. Новиков в пьесах Островского, хотя нельзя отрицать, что им создано не мало ролей и в других современных ему пьесах. Были, однако, две роли, в которых Н. И. не решался выступать; он всегда говорил мне, что роли эти ему не по силам и что играть их он боится. Роли эти -- Фамусова и Расплюева. Что до 1883 г. он этих ролей не играл -- я могу поручиться. Последняя моя с ним встреча была в Киеве -- именно к указанном году, когда он служил у Савина, где состоял и режиссером. Расплюева он в этот. сезон, однако, решился сыграть.
Новиков, как и Милославский, имел в Одессе обширный круг знакомства и жил довольно открыто. Еженедельно у него устраивались вечера, на которые приглашались сливки общества. На вечерах этих велась карточная игра и довольно крупная: играли на многих столах; начинали обыкновенно с преферанса и кончали обыкновенно-же штосом, что уже делалось после ужина, который всегда был роскошно сервирован.
У г. Новикова была одна страсть, которую он, не смотря на все старания, никак не мог в себе побороть, а именно, страсть к антрепризе. Стоило Н. И. прослужить где-нибудь сезон и скопить немного денег, как сейчас-же получались сведения, что он занялся антрепризой. Главной ареной его антрепренерской деятельности -- был город Кишинев. Продержится кое-как сезон, прогорит и опять на службу.
Поступая на службу он уверял, что антрепризу бросил навсегда, что нет смысла быть антрепренером, когда можно жить обеспеченно, получая хороший оклад. Я не сомневаюсь, что в момент, когда он это говорил, он говорил искренно, но кончался сезон и Новиков опять уже формирует труппу; на моих глазах он был антрепренером в трех городах: несколько лет в Кишиневе, один год в Одессе (летний сезон 1869 г.) и один в Харькове (в 1875--76 г.). Для Одессы он составил громадную труппу, даже не одну, а две: драматическую и опереточную, в последней, впрочем, участвовали многие из драматических артистов. Об этой труппе я в своем месте скажу подробно; здесь замечу только, что в оперетке часто участвовали: Фани Федоровна Козловская, Н. И. Новиков, П. М. Медведев, Ник. Петр. Новиков-Иванов и др. И эта антреприза, как и все другие, окончилась для Новикова неблагоприятно, в чем, впрочем, он сам и был виноват. Для летнего сезона в Одессе составленная Новиковым труппа была слишком дорогая и окупить себя она не могла, несмотря на то, что Мариинский театр, где подвизалась эта труппа, посещался довольно усердно.
После сезона 1869 г. я с Новиковым не встречался вплоть до 1875 года; в этом году я встретился с ним в Харькове; он опять был антрепренером: летом -- оперетки в саду ("Шато-де-флер") у Никулина, а зимой -- драмы и оперетки в так наз. Пащенковском театре на Екатеринославской улице.
К Н. И. Новикову я еще вернусь при изложении воспоминаний о Харькове. Сестра Н. И. Новикова, Юлия Ивановна Лаврова, была лучшая из водевильных актрис, когда либо мною виденных: Лаврова обладала всеми данными, требующимися для водевильной артистки; живая, веселая, грациозная, при этом очень молодая и привлекательной внешности, Ю. И. не могла не иметь громадного успеха. Был, впрочем, один недостаток у артистки, но он сказывался только в водевилях, где требовалось пение: артистка голосом не обладала и потому куплеты передавались ею слабо, недостаток этот выкупался, однако, сторицей ее прекрасной игрой. Смотря на Юлию Ивановну в исполнении ею водевилей, никогда нельзя было думать, что она перейдет со временем на амплуа драматической ingenue; казалось, у артистки для этого нет никаких данных, но один случай убедил всех театралов в противном. Было это так: для В. В. Чарского ставилась пьеса: "Подруга жизни". Накануне спектакля, по болезни одной из артисток, роль молодой Сбоевой была передана г-же Лавровой. Мы шли в театр с предубеждением, не допускали мысли, чтобы водевильная актриса могла хоть сколько-нибудь сносно исполнить серьезную роль, впервые ею на себя принятую, но действительность всех нас поразила: в исполнении артистки было столько жизненной правды, столько теплоты и задушевности, что просто не хотелось верить: Лаврова-ли это? Успех артистки был громадный, особенно в последнем акте. Хотя г-жа Лаврова в ролях iugenue за весь сезон ни разу более не выступала, но не подлежало сомнению, что на этом амплуа она со временем займет видное место. И действительно, в сезон 1875--76 года, Лаврова в Харькове, где я ее впервые увидел после Одессы, с достоинством занимала амплуа драматической ingenue.
Свободное копирование
