Все невзгоды позади. На моем маленьком небе цветет весна.
Повесть «Преступник» принята и будет напечатана на страницах лучшего журнала «Жизнь».
Благословляю этот светлый день, когда судьбе угодно было вознаградить меня за все обиды, за тяжкое унизительное существование и тихие слезы, пролитые мною в бессонные ночи…
Беру еще одну ступень. Мир улыбается мне. Получаю за «Преступника» восемьсот рублей. Сумма небывалая.
Мы с Татьяной Алексеевной даже теряемся. Но я быстро прихожу в себя. В несколько дней сбрасываю лохмы нашей бедности. Снимаю квартиру, вполне приличную и светлую, в доме, где живет артист императорских театров Николай Ходотов — человек талантливый, развитой, пьющий и веселый.
— Что ты делаешь, безумный? — говорит мне Татьяна Алексеевна, когда с помощью грузчиков притаскиваю мягкую мебель, обитую голубым атласом. — Ведь мы снова останемся без денег, — продолжала она. — Уж не думаешь ли ты, что на мягкой мебели слаще голодать?
Заливаюсь раскатистым смехом.
— Чудачка! Ты, наверно, убеждена, что я за эту мебель уплатил целое состояние… Знаешь, сколько стоит этот мещанский хлам?.. Всего навсего сорок пять рублей. Не веришь? Честное слово. На вот, смотри…
Вытаскиваю из кармана пачку денег.
— Пойми, Таня, надо же когда-нибудь начать жить по-человечески. Наш сосед Ходотов живет совсем по-барски, а он простой мужик Олонецкой губернии. Неловко как-то перед ним… И притом не забудь, что я с детства привык к роскоши, — добавляю я шутя.
— Ах, Леша, Леша, что мне с тобой делать!.. Растрынкаешь эти деньги, и опять начнем клясть судьбу…
— Ошибаешься… Прошли те времена… Устроимся здесь как следует, сяду за стол. и такую штуку напишу, что звезды задрожат…
Беру жену под руку и насильно веду ее гулять по всем пяти комнатам.
— Безумный, ведь мы уже в десятый раз гуляем по этим комнатам.
В ее голосе нет раздражения, а в круглых серых глазах плещется смех.
Свободное копирование
