Всё! Позади летняя сессия, и у меня опять одни «отлично». Такой же результат в нашей группе только у настырного «Балапана» да у велосипедиста Славы, тоже недавнего «золотого» медалиста. В группе опять некоторые потери, но они быстро восстанавливаются за счёт других факультетов. Так появился среди нас немногословный, мужественный, гордый сын кавказских гор, карачаевец Алибек, который «застрял» с мамой во Фрунзе после «хрущёвской» амнистии репрессированных «отцом всех народов» кавказцев. Он «вышел» с горно-геологического факультета и «вошёл» в состав механического. Впереди крупный спортивный сезон, будем сражаться за первое место с самими «профессионалами» из Института физкультуры.
В этой команде много моих недавних партнёров по ДЮСШ и сборной юношеской в московском турне. Особенно опасен мой друг Гена Коновалов, их лидер и организатор всей хитроумной комбинационной игры команды. Последние июньские деньки, и сегодня вечером плановая тренировка на открытой площадке, и неспешно собираюсь, и вдруг входит мама моя: «А к тебе там девушка пришла, хочет увидеть». Что это? Откуда? Никогда никакие девушки не заглядывали ко мне на дно, а она, тем более, никогда. Да это же одноклассница бывшая моя, осетинка прямолинейная, недавно болтали с ней в институте, но она даже не вспомнила наш класс, забыла уже. «Привет, что за проблемы?» «Да какие у меня проблемы, это у вас двоих проблемы. Давай-ка, сегодня иди к четырём часам к своему спортзалу «Искра», Лёлька тебя зовёт для разговора». Ушла, а я стою, «как громом поражённый». Какая к чёрту тренировка, без меня обойдутся. Срочно, мама, нужно выгладить брюки, и рубашку мою белую, и туфли надену лакированные, туфли моего брата, зря, что ли, я за него экзамены сдавал в техникуме связи? Но, стоп, только не спеши, неизвестно, что тебя ждёт.
Пересёк наискосок нашу «Звёздочку», мимо пивного бара, изо всех сил стараюсь не торопиться, и у выхода из парка, что рядом с летним кинотеатром, задержался. Спортзал «Искра» был на другой стороне улицы Фрунзе, а часы, мои школьные «Победа», показывали, что я уже опаздываю на целых десять минут. Сам так рассчитал зачем-то, удерживал себя- «не торопись», но ледяная глыба уже содрогалась, и я вместе с ней, уже не контролируя «рок событий». Да, вижу её у самого ступенчатого высокого входа в зал, прохаживается по тротуару, в беленьком простеньком платьице в чёрный горошек, белая сумочка в руке, ветерок треплет завитушки, а фигурка такая лёгкая, и всё остальное при ней. «Она, вся кровь во мне остановилась», во второй раз! Только тогда её ждал я.
Лицом к лицу! «Я глупая, прости! Я не могу без тебя, а ты не приходишь уже целых четыре месяца. Забудем всё, начнём сначала». Раскалывается моя ледяная глыба на куски, всё пусто кругом, и только она, вот она, рядом. Вижу по ласковым и тревожным глазам, что не обманывает, невозможно обмануть с такими глазами, они такие школьные! «Всё будет хорошо, не стоит вспоминать. Я всё понимаю. Такое было время». Ну, что ещё сказать? А может это? Помогай, дорогой мой Шекспир. «Мне показалось, что была зима, когда тебя не видел я, мой друг. Какой мороз стоял, какая тьма, какой пустой декабрь царил вокруг». Вздрогнула, и внезапно, легко прислонилась ко мне с опущенной головой. Вот они, завиточки её милые, шёлковые на тоненькой шее, как можно устоять и не коснуться их губами, ведь так давно хотелось этого. А почему так быстро на месте этой огромной ледышки нежный расцвёл цветок? Да ведь идём вместе, рядом, не замечая никого, и рука её в моей руке, так просто и естественно. И только иногда останавливаемся и одновременно рассматриваем друг друга, такие счастливые, что встречные приостанавливаются и удивлённо разглядывают нас.
Бродим по вечернему городу, забыв о времени, и, уже почти в полночь, подходим к её дому, а занавеска дрожит на затемнённом её окне, как тогда, в выпускную школьную ночь, дрожала на моём. Эх, мамы, мамы! Всё-то вы знаете и всё чувствуете! И всегда ждёте и будете ждать своих детей, вглядываясь в темноту будущего, а у тех уже своя жизнь, своя судьба. Расстаёмся у калитки её дома, и вот, наконец-то, сбылось! Осторожно касаюсь губами милых её, полузакрытых глаз! Как долго и много я мечтал об этом! «Сильней любви в природе нет начала»- ты права, синеглазая театральная звезда из детства, мятущаяся Диана, «собака на сене». А много-много лет спустя я услышал: «Не отрекаются, любя. Ведь жизнь кончается не завтра. Я перестану ждать тебя, а ты придёшь, совсем внезапно», и этот далёкий летний вечер так ярко поплыл перед глазами, что я обнял ту, из того далёкого вечера, которая сейчас сидела в нашем кресле перед настольной лампой и аккуратно перелистывала страницы романа Сэлинджера.
Свободное копирование
