По уходе Сен-Леона весь балетный репертуар стал составляться почти исключительно из балетов Петипа или из балетов других балетмейстеров, возобновленных Петипа с большей или меньшей переработкой.
Самыми ранними из больших балетов Петипа, сохранившихся в репертуаре, были "Дочь фараона" и "Царь Кандавл". Автором их программ являлся известный французский драматург и балетный либреттист Сен-Жорж. Хотя для обеих программ он воспользовался произведениями Теофиля Готье (для первой -- "Романом мумии", а для второй -- новеллой "Царь Кандавл"), со своими задачами он справился далеко не одинаково. Насколько ему удалась программа "Фараона", настолько же слабой вышла она для "Кандавла".
Сюжет "Дочери фараона", действительно, очень занимателен. Сон туриста-англичанина, в котором он видит себя древним египтянином, увлекающим египетскую принцессу, развернут очень увлекательно. Вероятно, Сен-Жоржем были заказаны в Париже эскизы мизансцен и наброски групп для этого балета, которые привезла к нам первая исполнительница партии дочери фараона -- Аспиччии, балерина Розати. По ним Петипа и ставил балет в 1862 г- Успех его был необычайный. Такого грандиозного зрелища у нас не было, пожалуй, со времен Дидло. Особенно производил фурор первый акт -- охота Аспиччии, а также последний, где исполнялся увлекательный массовый танец с кроталами.
Я хорошо помню репетиции "Фараона", где мы, маленькие воспитанницы, делали группы в "большом танце кариатид" во втором действии. Состав участников спектакля был прямо-таки отборный. Главных действующих лиц, Аспиччию и ее возлюбленного лорда Вильсона -- Таора, играли Розати и Петипа, соперничавшие между собой в выразительности своей мимики. Роль фараона исполнял Гольц, царя нубийского -- Ф. Кшесинский, Джона Буля, слуги Вильсона -- Стуколкин, наперсницы принцессы Рамзеи -- Радина.
Характерная черта хореграфической постановки "Фараона" -- сравнительно небольшое число танцев у балерины -- естественная дань возрасту Розати, приехавшей к нам уже на склоне своей артистической карьеры. "Дочь фараона" укрепилась в репертуаре петербургского балета очень прочно. После Розати роль Аспиччии танцовало много балерин, но ни одна из них не могла сравниться по выразительности с ее создательницей.
Если в "Дочери фараона" мимические сцены умело чередовались с танцами и не успевали надоесть зрителям, -- в "Царе Кандавле" они буквально заполняли весь балет. Тут было и мало кому понятное предсказание Пифией разных ужасов самозванцу -- Кандавлу, и нападение дикарей на его жену царицу Низию, и отравление мужа царицей, и свадьба ее с воином Гигесом, и, наконец, сумасшествие и смерть Низии. Сен-Жорж собрал здесь множество мелодраматических эффектов, но на публику балет навевал одну тоску. Танцы у Петипа вышли жиденькими и в большинстве малоинтересными. Балет держался в репертуаре только благодаря гастролерше, балерине Дор, для которой он был поставлен и вокруг которой в Петербурге был поднят большой шум. После нее "Кандавл" неоднократно появлялся в репертуаре, но обыкно венно не надолго: публика явно его не любила, да и сам Петипа называл этот балет "грехом своей молодости".
Говоря о "Кандавле", не могу не вспомнить, как Л. И. Иванов, занимавший положение премьера, репетировал роль приближенного царя Кандавла -- Гигеса. В первом действии его роль на добрую половину акта сводилась к шаганию взад и вперед перед шатром царицы Низии, которую он потом отбивает от дикарей. Удивительно скромный по своей природе, он покорно исполнял эту функцию простого статиста. Петипа сам понял неудобство создавшегося положения.
-- Не беспокой, Иванов, -- сказал он ему своим ломаным языком,-- в последний акт у тебя будет большой мимический сцен.
Дорепетировали до этого последнего акта, Оказалось, что вся эта большая сцена Гигеса заключалась в том, что он выходил и садился на трон, откуда смотрел на дивертисмент. Мы долго потешались над этим эпизодом...
За время моего пребывания на сцене Петипа поставил много больших балетов, художественная Ценность которых, однако, весьма различна. На ряду с прекрасными спектаклями с хорошо разработанными занимательными сюжетами и интересными, разнообразными танцами в его творчестве встречалась и настоящая дребедень, только промелькнувшая в репертуаре и скоро забытая. Действительно, Удачными балетами Петипа, кроме "Дочери фараона", едва ли не лучшего его произведения, я считаю "Камарго" на сюжет одного из романических приключений знаменитой парижской балерины XVIII века Марии Камарго. Очень нравился зрителям поэтичный "Трильби", в котором у швейцарской девушки едва не расстраивается свадьба увлеченным ею фантастическим существом; во сне она, как будто, превращается им в голубя, порхающего среди птиц и эльфов, и долго не может отделаться от очарования этого сна. "Трильби" был насыщен прекрасной балетной классикой, в которой выделялась легкокрылая балерина Гранцова.
Свободное копирование
