Случай, подозрительный на малярию, 1981 год.

   Случай, подозрительный на малярию, 1981 год.

   10 ноября 1981 года я приехал в районный центр поселок Яны-Курган. По данным республиканской СЭС, у одного из температуривших больных, препараты крови которого мы посылали в Алма-Ату для текущего контрольного просмотра, при микроскопии препаратов крови обнаружены малярийные плазмодии.

   Больной С. З., пяти лет, из совхоза "Задарьинский" Яны-Курганского района, заболел 18 августа. Лечили ребенка в участковой больнице совхоза, затем направили в районную больницу с диагнозом "вирусный гепатит, безжелтушная форма". В райбольнице изменили диагноз на "брюшной тиф". Температура держалась 12 дней, из них в инфекционном отделении с 24 по 29 августа включительно на уровне до 39,4 градусов. Лечили: левомицетин, тетрациклин, пенициллин, амидопирин.

   По клиническому описанию возможен диагноз брюшного тифа. Ни анемии, ни гепатоспленомегалии не было отмечено, температурная кривая без приступов. При анализе крови гемокультуру не выделили. РНГА на брюшной тиф с некоторой динамикой: 27 авг - 1:100; 2 сент - 1:200; 7 сент - 1:200; 16 сент - 1:50 (30-й день болезни).

   Лаборант облСЭС Черникова А. П. в мазках крови при тщательной микроскопии не нашла плазмодии малярии. Я тоже ничего в препаратах не обнаружил. Заключение из Алма-Аты у меня вызывало подозрение в его обоснованности. Лаборант обязан был указать вид и стадию малярийных паразитов. Если этого нет, значит, выявлено что-то не то, вполне вероятна ошибка.

   Диагностика малярии даже для опытных "кадровых" микроскопистов всегда была "божьим наказанием". Увеличение микроскопа большое, наша оптика и красители были не лучшего класса. Можно было смотреть и час, и два, до рези в глазах. Лаборантов я всегда учил - по одной находке, когда "кажется, похоже", нельзя ставить диагноз. Влепить легко, вот потом думать о другом диагнозе уже будет трудно. К сожалению, я встречал врачей, которые безоговорочно верили анализу, переставая мыслить при этом клинически и эпидемиологически...

   В больнице я детально изучил историю болезни, беседовал с инфекционистом, который диагноз малярии отрицал. Просмотрел по отделению за июль-октябрь 228 историй болезни. Здесь лечились пять человек с диагнозами брюшного тифа или сальмонеллеза из того же совхоза. Из них этот диагноз был обоснован у одного гемокультурой, у трех - серологически. По температурным кривым ничего похожего на малярию.

   Где мог заразиться ребенок, если думать о малярии? Приезжих из Афганистана по опросу не было. В совхозе есть солдаты, которые приехали в прошлом году из Таджикистана и Азербайджана (15 чел). Возможно, они завезли? Их обследовали. Паразитов малярии мы не обнаружили. Больных или переболевших среди них с подозрением на малярию не было. Малярийных комаров по месту жительства больного ребенка много. Энтомолог облСЭС С. Кожаниязов был здесь в конце октября. Но где у нас не было комаров?

   Утром 11 ноября пошел в райСЭС. Проверил по журналу учета инфекционных больных сведения о больных брюшным тифом по совхозу Задарья. Первый заболел 8-го июня, подтверждено гемокультурой. Затем - 4 августа (диагноз был подтвержден серологически), 8 августа (солдат, гемокультура положительная), 21 августа. В сентябре заболели 8 чел, из них один солдат, в октябре заболело двое (14 и 24-го). Всего 14 больных, из них подтверждено выделением гемокультуры брюшнотифозных микробов у 8-ми больных и серологически у пятерых.

   Таким образом, по данным инфекционного отделения районной больницы и райсанэпидстанции думать о случаях заболевания малярией не было оснований. Я расценил сообщение из Алма-Аты как недостоверное. Да и они потом не настаивали на своем диагнозе, с нами спорить им было сложно...

   Я привел здесь достаточно подробно весь ход эпидемиологического расследования в связи с подозрением на малярию. Это, конечно, рассчитано на специалиста, ибо случай сам по себе достаточно интересный.