В таком антураже 30 марта 1961 г. в родильном отделении городской клинической больницы No 33 имени А.А.Остроумова на Стромынке, дом 7 у нас появился на свет сын Кирилл. Нашу совместную с Ириной жизнь сгладили пешие прогулки с коляской по Сокольникам. Можно сказать, что именно рождение Кирилла предотвратило наш развод на два десятилетия. Много лет спустя после описываемых событий Ирина, не говоря мне ни слова о своей беременности, сделала аборт (они были тогда легальны). Этот поступок никак не укрепил наши взаимоотношения.
На фоне советской жизни того времени наш ранний брак с Ириной ничем не выделялся. Подобных было множество. Внимание молодых семей было поглощено бытовыми неурядицами, на культурную и духовную жизнь времени практически не оставалось. Жизнь утекала между пальцами. Если хотелось отвести душу, я общался со школьными или институтскими друзьями. Эти тесные отношения сохранились на всю жизнь.
Самым значимым событием в нашей дальнейшей семейной жизни было поступление Ирины в Московскую консерваторию. Играть на фортепьяно она не любила и играла посредственно. Шансов поступить честно, безо всякого блата у нее не было никаких. Как всегда, активно вмешалась в дело моя мама. Как же ей было не позаботиться о моей жене, к которой она от всего сердца благоволила.
Мама нашла ключ к преподавательнице консерватории -- жене рано ушедшего из жизни талантливого композитора, детдомовца, лауреата Сталинской премии Германа Галынина (1922 -- 1966). Откровенных взяток при поступлении в Консерваторию в ту пору еще не брали, но обходные маневры имелись. Наташа Галынина сосватала Ирину (и ее подругу по хоровому училищу и очереди в "Ударнике" Иру Бобыкину) к профессору консерватории, который за приличествующее вознаграждение стал готовить обеих (так дешевле) частным образом к поступлению. Результат оказался налицо. Обе Ирины Андреевны -- Медведева и Бобыкина -- успешно выдержали вступительные экзамены и поступили очницами на Теоретико-композиторский факультет Московской консерватории.
Свободное копирование
