В 1849 г., ехавши в Крым и проезжая станцию Водяную близ Николаева, вспомнила, что это селение принадлежит Лорерам, и, проезжая мимо их дома, велела остановить экипаж и послала человека своего отыскать Николая Ивановича и сказать ему, что проезжая дама желает его видеть, строго запретив человеку называть меня. Хотелось мне видеть, узнает ли он меня после 24-летней разлуки нашей, и крайне удивилась, когда, подойдя к экипажу, он с восторгом назвал меня по имени. Он с радостью в душе убедил нас заехать к нему хоть на несколько часов; мы вошли в маленький его флигелек в саду, где нас встретила милая и красивая жена его, которую он мне представил, а также и трех прелестных малюток своих: двух дочерей, лет трех и четырех, и маленького сына.
Возвратясь из Сибири, он женился на воспитаннице своей сестры, прекрасной и отлично образованной девушке, с которою, впрочем, жил недолго; злая участь и тут его преследовала, жена его после четырех лет замужества впала в чахотку, от которой через три месяца после нашего свидания с ними скончалась, повергнув Лорера в отчаяние и оставив на его руках трех малолетних детей, из коих вторая дочь, прелестное существо, и маленький сын вскоре умерли.
Между тем выезд из Херсонской губернии был позволен Лореру, и тогда он с оставшеюся старшей малюткой своей приехал к нам в Обуховку, где и встречен был с искренней дружбой, любовью и с живым участием людьми, которые с детства привыкли его любить и не переставали горевать о нем во все тяжкие годы его изгнания. В это-то время он рассказал нам историю жизни своей, которой подробности я старалась описать здесь, сколько память моя мне позволила.
Впоследствии мы часто виделись с ним и в деревне нашей, и в Полтаве, и в Москве, и здесь, в Петербурге, когда ему въезд и в столицы был уже позволен.
Теперь он живет с дочерью своею, очень милой кой, которая кончила воспитание свое в Киевском институте в деревне у брата своего Дмитрия Ивановича, который, не имея детей, вскоре после возвращения брата своего с Кавказа просил государя, в случае смерти своей, сделать брата своего и дочь его своими наследниками, на что государь Николай I и согласился единственно за службу Николая Ивановича на Кавказе.
Теперь он живет в деревне с дочерью своею, которую нежно любит, и в полной мере отдыхает от страшных страданий и тревог прошедшей жизни. Наслаждаясь совершенным здоровьем, будучи несколькими годами старее брата своего Дмитрия Ивановича, он на вид кажется теперь моложе его, несмотря на то что тот жил в роскоши и в совершенном спокойствии в деревне своей во время его восемнадцатилетнего изгнания. Не служит ли это доказательством, что каких тяжких испытаний ни перенесет человек, если совесть его чиста и если он убежден в невинности своей? Лорер же был истинно невинен и пострадал единственно из дружбы и преданности друзьям, которые умели увлечь его за собою в свои, быть может, и истинно благодетельные для России предприятия.
Тут оканчиваются несчастные события его жизни и вместе с ними Записки мои. Я старалась изложить их единственно в память детям моим, по их желанию. Но, испытав тяжкое несчастие в потере незабвенной дочери, я посвящаю их единственному сыну моему Василию, желая от души, чтобы он мог извлечь из них для себя что-либо полезное.
Свободное копирование
