Проехав оное, переезжали мы одну из помянутых рек по мосту, и река была в сем месте нарочито велика и протекала подле самой крутой и высокой горы, на которой крепость Ранибургская построена. Она имела с сей стороны в особливости величественный вид; и как внутри крепости находящиеся каменные здания, так и высокие бастионы и глубокие рвы, которыми она окружена, извлекали от каждого к ней некакое почтение. Я не мог без особливого чувствования и почтения взирать на сии места, освященные некогда присутствием величайшего в свете монарха, и на сии бастионы, собственными его руками закладываемые. Я приводил себе на память все известное мне о том, и пренося ум свой в прошедшие отдаленные времена, мнил в уме своем, как на яву, видеть, как некогда великий наш Преобразитель России, с любимцами и верными служителями своими, по сему красивому и пышному хребту горы повелевающей необозримою оком равниною, расхаживая, как избирал лучшее для крепости место, оное сам расчерчивал, суетился, работал, и, наконец, собственными своими руками закладывал, и по заложении, на всяком бастионе пил за отсутственных друзей своих здоровье, и после того тут же писал к наилучшему своему другу и любимцу письмо, уведомляя его о том, не так как подданного, но как нежно-любимого друга, и всех бывших при нем генералов и других знатных особ заставливал приписывать имена и поклоны свои князю Меншикову; и как сии все будучи подгулявшими, всякий, как умел, на своем природном языке, приветствия свои и поклоны князю изъявляли. Все сие воображал я в уме своем и смотрел с такою жадностию на земляные валы, в хорошем еще состоянии находящиеся, что досадовал даже на лошадей, промчавших нас слишком скоро мимо мест, столь много достопамятных. Но бедные сии твари, перетащившие грузные повозки наши толь длинное в сей день расстояние, жаждали уже своего покоя, да и нам, за наступающими уже сумерками, долго медлить было не можно.
Нельзя изобразить сколь в отменном и лучшем виде нашел я в сей раз сей городок пред тем, как я его знать начал. Лет за 15 до того, составлен он весь был из единой только кривой слободы из населенных мизерных двориков, и не столько походил на город, сколько на село, или на хорошую деревню. Однако, только деревянная церковь, находящаяся посреди оного, великостью своею придавала ему сколько-нибудь важности. Самая помянутая крепость находилась тогда в совершенном небрежении и видны в ней только были белеющиеся брандмауэры и стены обвалившихся палат внутри оной, в прежние времена построенные и сделавшиеся потом толико достопамятными содержанием в них в заточении Антона Ульриха, герцога брауншвейского, толь известного в нашем отечестве. Здания сии находились тогда в совершенном обветшании и в жалостнейшем состоянии. Видевшие их рассказывали мне, что все внутренние покои самих тех комнат, в которых содержался герцог, исписаны были почти все карандашом, и что черты сии не истреблены еще были всеми суровостями погод. Я охотно желал видеть их самолично, но никогда не допустил меня до того случай.
Что касается до нынешнего состояния городка сего, то было оное несравненно лучше. После опустошения пожарного, стал он уже за несколько лет выстраиваться по плану и получил уже тогда свою форму; состоял из многих прямых и поперечных порядочных улиц, а и самые домики были, хотя не богатые, но изрядные, и некоторые складенные даже из кирпича. В крепости же два старинных каменных корпуса не только оправлены, но и довольно хорошо отделаны, и в них находились тогда присутственные места. Самые въездные в крепость вороты порядочно обделаны, а один только третий корпус стоит и поныне еще непокрытым, что и не худо для доказательства старины оных и всех бывших тут достопамятностей.
Как было уже поздно и в городе квартиру отыскать было трудно, да и огня для варенья пищи раскласть было не можно, то проехали мы весь оный и остановились за рекою в предместии оного, во дворе одного однодворца. И как наступила ночь, то велели мы поспешать греть себе чай и варить ужин. Колёсы наши так были слабы и шины на них так ослабли и изломались, что необходимо надобно было лечить их кузнецу. Я не позабыл, конечно, о сем и велел отыскивать оного. Его и нашли, но он ночью не хотел ни под каким видом работать. Итак, принуждены мы были отложить починку сию до села Илового, где надеялись найтить кузнеца и кузницу.
Между тем, как люди обо всем вышеупомянутом старались, ассигновали мы себе квартиру в маленьких сенях однодворческой хижины. К нам внесли туда стол и поставили в уголок. Но признаться надобно, что квартирка была очень беспокойна: изо всех углов несло и дуло; мы принуждены были обвешивать стены епанчами; но и сие помогло, но мало, а вместо того, получили другое беспокойство: атаковали нас прусские тараканы, и целые толпы их проявились, ползающие по столу и повсюду. Что ты изволишь! Я весьма и весьма их недолюбливал, и гости сии были мне весьма неприятные; другого не оставалось, как вооружиться на них жестокостью, и так, ну-ка, мы оба их табакерками и чем ни попало бить. По счастью, знали мы весьма удобное к тому средство, наднося на них смертоносное им орудие сверху, а не сбоку, и насилу-насилу мы их столько уменьшили, что они дали нам спокойно напиться чаю и поужинать, а там удалились мы опять в свою карету.
Сим образом кончился второй день нашего путешествия.
Свободное копирование
