3 ноября
Работал. Очень интересно было получить письма от Мясковского с подробным описанием впечатлений от исполнения моего Скрипичного концерта в Москве (Сигети). По-видимому, оркестр играл недостаточно хорошо, но скрипка бисировалась!
4 ноября
Днём отправился в Париж объясняться с Ниелем. Обедал с Эбергом. Он рассказывал про Б.Н., которого встречает в клубе. В июле Б.Н. проиграл восемь тысяч франков. Чьих? У него не было таких денег. Его кольцо, бриллиантовое с рубином, которое нынче исчезло с пальца? Вот причина истерического письма о «катастрофическом несчастье». Сейчас, по словам Эберга, он уже не играет, хотя иногда даёт карту за чужой счёт, на счастье, и если выигрывает, то получает от дававшего. Или же даёт взаймы проигравшему под залог золотых часов. На него смотрят косо. Эберг говорит с презрением. Да и в самом деле, большое падение с облаков Ettal'я. Лучше бы мести улицы.
Концерт Саши Черепнина, кажется, первый его концерт. Сочинения его милы, хотя материал не очень значителен. Все вокруг кричат, что он всецело под моим влиянием. Видел на концерте ласкового Александра Николаевича Бенуа, видел Коку и Марусю. Она похудела и скорее подурнела, хотя теперь одета элегантно, по-парижски. Прежде у неё было очень милое полудевичье кокетство. Впрочем я видел её только мельком и лишь успел подразнить, что она не умеет подкрашивать губы. Пташке она жаловалась, что в этом Париже чувствует себя одинокой. Кока красив, но его я тоже видел один момент. Сашенька, выходя на эстраду, имел смущённый вид, но играл хорошо: не как пианист, а как умеющий играть композитор. Это как раз мне нравилось. Николай Николаевич волновался за сынка и был пьяненький, впрочем, как всегда за последнее время.
Свободное копирование
