(19 мая) 1 июня
В Токио прибытие в пять часов утра. Комната тут же, в Station Hotel'e, очень хорошем и даже нарядном отеле в верхних этажах самого вокзала. Но первое, что мне попалось на глаза, это объявление пароходного общества «Токио Кисен Каисчу» о пароходах в Вальпараисо. И пароход ушёл три дня назад, а следующий через два месяца! Какая неудача! Правда, ушедший пароход имел путь в шестьдесят девять дней через Сан-Франциско и все порты западного берега Америки, но второго августа я всё же был бы там, а цена всего пятьсот иен. Всё это меня очень устраивало и единственное утешение, что, вероятно, и неделю назад не было ни одного билета! Здесь запасаться надо за месяц. С этими мыслями я погулял по широко раскинувшемуся Токио, затем принял ванну (причём миллеровский массаж сделать было нельзя, так как тело сейчас же от тёплого и влажного климата становилось мокрым) и в электрическом поезде поехал в Иокогаму.
Ах, какое большое впечатление, когда в Иокогаме я в первый раз увидел спокойную, светлую гладь Тихого океана! Я остро отдавал себе отчёт, что это не просто море, а сам Великий океан. Отвыкли мы от вежливой и льстивой прислуги: здесь за брекфестом японец, раскланиваясь и оказывая тысячу внимательностей, извинился у меня за плохую погоду, поблагодарил за честь, которую я ему оказываю, принимая его услуги, а в smoking-room подложил по подушке под каждую руку. Очень мило и в каждой стране свой режим, но по совести, это лишне. В Иокогаме я, во-первых, с наслаждением купил себе новые жёлтые ботинки, а затем начал беготню по пароходным компаниям и к аргентинскому консульству - узнавать, какие и когда пароходы в Южную Америку. И всюду пренеприятный результат: путь долог, а в ближайшее время пароходов не предвидится. Сегодня оказалась суббота и в час дня всё закрылось до понедельника. Ничего приятного не узнав, пришлось положить зубы на два дня на полку. В это время я прочитал афишу: «Концерт Меровича и Пиастро, антреприза Строк». Вот на ловца-то зверь бежит! Строк самый бойкий импрессарио по восточным берегам Азии и по экзотическим странам вплоть до Явы и Сиама. Его резиденция - Шанхай, и я частично из-за него хотел держать путь на Шанхай. И вдруг я сюда, и он сюда. В «Гранд отеле» я вскоре столкнулся с Меровичем, он кончил с премией класс Есиповой тогда, когда я поступил в него. Хотя он меня почти не знал, но проведя шесть лет на Востоке, кое-что - очень мало - про меня слышал. Кстати, его брат просил меня передать ему письмо в Шанхае, так что Мерович сразу обрадовался и письму, и мне. И он, и мой старый сотоварищ Пиастро (по научному классу Консерватории) сделали огромную карьеру и состояние на восточном берегу Азии и теперь здесь жили миллионерами. Строк, по словам Меровича, в полной зависимости от них, а не они от него. Мерович советовал дать здесь и на Востоке со Строком (которого он, конечно, с удовольствием мне представит, так как они будут месяца два отдыхать, а затем уедут на Яву) ряд концертов по их стопам. Они дали в Азии восемнадцать концертов в Шанхае, шестьдесят на Яве и пр. А в самом деле, не лучше ли вместо журавля в американском небе взять верную синицу у берегов Азии? Поездить по этим тропическим центрам, быть может, не менее увлекательно, чем Америка. Во всяком случае я это уже имел в мыслях, когда покидал Россию, а теперь, раз парохода в Южную Америку нет, а здешняя антреприза под рукой, надо подумать. Уж очень мне надоело каждую минуту рассчитывать, хватит ли мне моих денег и приберегать их!
Свободное копирование
