(2) 15 апреля
Концерт. Первое исполнение 3-й Сонаты и «Мимолётностей». Зал, вследствие плохо поставленной афишировки, а также шалой публики, полон лишь наполовину, а сначала и вовсе пуст, вроде как в Кисловодске. Успех большой, от 3-й Сонаты - чрезвычайный (бисирована). Артистическая полна восторженной публики. Выделялись: Лида и Зоя, Бенуа, сам семь («Семеро их»), Б.Н., а в уголке скромно стояли Миллер и Юнг, приславшие мне чудесные красные розы. «Ах, сколько у Вас друзей!», - с трогательной наивностью сказала Миллер. Элеонора была в тени и дулась. Бенуа сказал про Миллер: «Кто это? Она очень недурна». Я потом передал ей. Миллер была крайне польщена похвалой столь большого художника.
Вечером на понедельнике у Б.Н. Идея о рассказе «Рамзес-янки».
(3) 16 апреля
Мейерхольд сообщил, что «Игрок» включён в репертуар будущего года. Я не очень верю, но он говорит, что это решено. А я недавно проигрывал «Игрока», и мне было жалко, что столько хорошей музыки лежит под спудом.
(4) 17 апреля
Второй концерт. Первый раз 4-я Соната. Публики довольно много, но не полно.
Приём очень горячий. От «Наваждения» колоссальные восторги. На успех 4-й Сонаты я не рассчитывал, но вышло наоборот: всей серьёзной публике сразу понравилась вторая часть, а прочей - финал, который я в первый раз сыграл как следует, доведя подъём к последнему проведению первой темы до вершины. До сих пор я боялся, что финал у меня с оборванным хвостом, но теперь мне ясно, что он хорош, что последний подъём, если его сделать как следует, вполне являет ту вершину, которая заключает сонату и после которой должен следовать немедленный конец. Демчинский сказал про финал: «Надо осьминога, чтобы его сыграть!»
Тамара Глебова, её восторги и бессвязности. Я ей сказал: «У вас речь без запятых», но мне была приятна её экзальтация. Асафьев, Сувчинский и Мясковский были в особенном восторге от «Мимолётностей». Даже сдержанный Мясковский сказал, что они - совершенство. На бис по требованию публики - «Наваждение» и 3-ю Сонату. Очень устал.
Свободное копирование
