16 апреля
Сегодня в газетах появились всякие заметки о принятии «Игрока», а репортёр из «Вечерних биржевых новостей» Двинский, встретив меня в Консерватории, утверждал, что сегодня утром Тартаков сказал ему, что «Игрок» пойдёт в будущем сезоне. Из этого я заключаю, что переговоры Теляковского с Тартаковым кончились благополучно.
Вечером был у Кавос, в первый раз встретил там много знакомых. Вообще же я не люблю бывать на вечерах, лучше шахматная партия, бридж, концерт.
17 апреля
Сегодня я звал Мариночку в Павловск на ферму есть яичницу («Nous boirons du lait sur l`herbe fraiche» - как говорит Маркиз в «Игроке»), но она не смогла. Я отправился в Павловск соло.
Вечером был у Демчинского, обыграл его, а в ответ на вопрос, как мои работы, сообщил ему, что сегодня я кончил первую половину рулетки и теперь в смущении, ибо никак не могу точно выяснить, как надо сделать вторую половину. Продолжать в том же стиле с выкриками крупье «Les jeux sont faits» и «Rien ne va plus» нельзя, надоест. Значит, Алексея надо убрать вглубь, к другому столу, а на авансцене устроить ажиотаж игроков по поводу столь необычных успехов и только взрывы с дальнего стола будут доказывать, что этот успех не прекращается. Вот текста-то для этой сцены я и не мог себе уяснить. Ибо, кроме всего прочего, было необходимо, чтобы вторая половина рулетки прошла ещё горячее и нервнее, чем первая. Демчинский очень горячо принял дело к сердцу, сразу посоветовал ввести новое лицо: директора рулетки, которого вызвали по случаю закрытия стола; и, по-видимому, понял, в чём дело, и обещал завтра придти ко мне, чтобы вместе набросать сцену. Он обещал предварительно порыться в дневниках и письмах Достоевского, чтобы поискать его впечатления о рулетке, дабы наша сцена по возможности сохранила дух Достоевского.
Свободное копирование
