25 ноября
В газетах пространные донесения, из которых следует, что Лодзинское сражение окончено и что мы победили. А между тем из частных источников по телефону нам сообщили, что Лодзь сдана. Ничего не понимаю, хотя всё же не думаю, что мы очень проиграли, если Генеральный Штаб доносит, как о победе. Сегодня не сочинял, много писал отставший дневник, играл для субботы и почти час говорил с Ниной по телефону. Она, может быть, на время уедет в Царское, звала меня навещать её, сказала, что пойдёт со мной гулять в Павловск и что на этот день переменит в разговоре со мной местоимение. Нувель звонит, что Дягилев проявил признаки жизни, что он в Риме и что оттуда прислал телеграмму, спрашивая про мой балет. Я просил ответить, что из пяти картин готова музыка в четырёх и что мне нужно знать, кто декоратор. Что готовы четыре картины, я, конечно, соврал: готова лишь четвёртая, почти третья, первая и вторая до половины. Послезавтра Нурок и Нувель придут послушать балет.
26 ноября
Кое-что очень недурно сочинялось для скерцо Скрипичного концерта. Учил «Скерцо» из Ор.12, которое у меня всё ещё не идёт.
В шесть пришёл на урок Башкиров и сообщил, что достоверно известно, что нас призовут двадцать второго декабря. Я отнёсся храбро к этой новости, но мы долго обсуждали, куда лучше устроиться, чтобы остаться в городе. Вообще о призыве говорят теперь все, но называют шестое декабря: в этот день, в день Ангела, Царь издаёт манифест о нашем призыве.
После Башкирова был у меня критик Вальтер для слушания тех вещей, которые я играю в субботу. Он уже так поступил, когда я играл Концерт на акте и теперь хочет снова солидно ознакомиться, прежде чем писать.
Свободное копирование
