25 февраля
Помахал партитуру «Фигаро» и играл «Тангейзера». В три часа пришёл в Консерваторию, но у Черепнина делали «Сербскую фантазию» с младшими дирижёрами. На учебном вечере играли Серёжа Алперс и Николаев, который в этом году совсем не виден в Консерватории. Из Серёжи Алперса может выйти значительный пианист, он имеет задатки, хотя пока ещё много комкает. В антракте мелькнул изящный силуэт, но скрылся в противоположном от наших мест конце зала. После антракта сидим так: Серёжа Алперс, я, Дамская, и какой-то весёлый певец. Николаев ничего, играл бойко, многие в зале вскакивали смотреть, я оставался неподвижен. Струве, которая, очевидно, пришла слушать Серёжу (с семьёй Алперс она, кажется, познакомилась на даче в Финляндии) ушла из зала, а потом вдруг вернулась и уселась прямо впереди нас. Для меня - приятный подарок. Наша компания была хорошо настроена, я болтал глупости, острил - все смеялись. Понемногу мы её ввязали в разговор. Оказывается, она сегодня после вечера сдаёт экзамен у Глазунова в кабинете, которому в денные часы некогда. Струве волновалась и скоро ушла. Стало скучно. Уходя с вечера, я с Дамской наткнулся на Струве, которая стояла в коридоре, в унылой позе ожидая экзамен. Мы подошли, разговорились и проболтали довольно долго к большому моему удовольствию.
- Ну вот, подите же, я три года назад всё время повторял вашу фамилию! - говорил я.
Струве краснела и недоумевала, вообще она часто краснеет, когда я говорю. Подразнив её, я объясняю, что переигрывал шахматные партии с шахматистом Струве, с которым был знаком лет шесть назад и которого потерял из виду. Вообще Струве как-то держалась со мной настороже, как бы готовясь услышать дерзость и принимая каждую шутку всерьёз, готовила ответ на неё. Струве ушла вниз, а я с Дамской отыскали ключи от концертного зала и влезли туда. Книгу экзамена, хорал Баха спрятали в рояль, заперли зал и удрали. Завтра не по чему экзаменовать. Проводив Элеонору, возвращаясь домой, я думал о Струве. Мне нравится её внешность, у неё очень неправильное лицо, может это мне и нравится. В чём эта неправильность, я пока сказать не могу.