Сим кончился тогда первый день пребывания моего в Туле, а наутрие, вставши с светом вдруг, поспешил я одеться, чтоб поранее приехать к г. Давыдову и поговорить с ним о делах. Я застал его одевающегося и тотчас приступил к делу. Тут узнал я, что ордер о присылке ведомостей от наместника прислан уже после его отъезда из Петербурга, и что он сам не знал, для чего сие требуется. Он рассказывал мне о многих петербургских происшествиях и, между прочим, что он еще 12 генваря представлен в доклад в вице-губернаторы Калужские, но по сие время ничего еще на то не вышло. В рассуждении хлеба рассказывал он мне, что Государыня хотела было сделать мужикам милость. Но как сметились, что по такой дорогой цене, какую они требуют, куль муки обойдется в Петербурге в 9 рублей, то и плюнули. Впрочем, удивил он меня, рассказывая, как наместник шагал и хвастал там нашим урожаем хлебным и как увеличивал оный сам. Я, рассматривая поданную им в Петербурге ведомость, открыл в ней преужасную погрешность, учиненную ими от скорости и смутил тем г. Давыдова. Впрочем, он, дав мне наставления какие и как сочинить мне требуемые ведомости, оставил мне на произвол, тут ли оные писать, или ехать для сего на квартиру, обещая ввечеру рассмотреть мои бумаги, чему я и рад был, ибо тут писать было неудобно.
Итак, откланявшись, поехал я на квартиру и в уединенном покойце принялся сочинять пустые и нисколько неосновательные, но совсем почти ложные ведомости, служащие только к тому, чтоб ими блеснуть и пустить в глаза пыль! По всему видимому, назначаемы они были для засвидетельствования, сколь великое усердие и ревность имел г. Давыдов при управлении волостьми в сколь много достоин за то награждения! но, ах! когда б знала царица самую истину,-- не награждения, а наказания долженствовал бы он тогда дожидаться!
Препроводив несколько часов в поспешествование сему человеку в собраний плодов с чужих трудов и поломав довольно голову над сим делом, в котором поневоле принужден я был писать неправду, поехал я после обеда к г. Давыдову, чтоб предложить на рассмотрение мои ведомости. Сказали мне, что он едет в свое Анненское, и я взгоревался, что не застану и чрез самое то принужден буду целый день лишний прожить в Туле. Я, и действительно, не застал его дома; однако, он был в Туле и поехал развозить визиты.
Поговорив со свояченицею его и старушкою нашею М. Юрьевною и сообща погоревав о предстоящей перемене, вздумал я съездить на досуге к г. Верещагину. Но не успел досидеть у него с час времени, как приехали за мною от г. Давыдова; я благим матом поскакал к нему и нашел его сидящего подле своей жены, вдруг отчего-то занемогшей. Он всеми сочиненными мною ведомостями был доволен и велел переписать их к утрему. Потом, поговорив со мною кое о чем, хотел было, чтоб я ехал с ним в театр; однако, я не поехал, а отговорился, что мне нужно при себе заставить переписывать ведомости, чем я и занялся тот вечер на квартире.
Сим кончился второй день пребывания моего в Туле,
Свободное копирование
