8 июля. Самая успешная пятилетка все же по разрушению церквей. Уничтожается церковь на Басманной при Куракинской богадельне. Уже сломана почти целиком Неопалимая Купина в Неопалимовском пер. на Смол. бульв. Разбирают ц. Смоленской Божьей Матери на стыке Плющихи и Дорогомилова [?], ц. Иоанна Предтечи в Кречетниках. Разворотили покрышку купола, а на подкуполье оказалась вековая залежь голубиного помета — с южной (теплой) стороны — как, значит, голуби климатически облюбовывали свое жилье. Когда едешь окраинами, то тут, то там не досчитываешься опорных пунктов московского пейзажа.
Да, народ податливый! Не только все снесет, но и забудет быстро все свое прошлое. Думаю, что с французами или немцами этого не сделаешь.
* * *
Аресты продолжаются. Говорят об аресте Кондрата Чаянова, Левицкого, Садырина и множества людей из круга молочного и масляного дела, среди них называют старика Чичкина, ему лет под 70!
* * *
Из области «своя своих»: у Рыкова выслали всех трех его личных секретарей, чем лишили его всякой опоры в отчитывании перед партийным съездом, ибо известили, что он, как Сталин и все другие, работает «на секретарях», не только доставляющих материалы, но и пишущих часто самые речи…
Затем передают, что Рыкова уговорили «для фасона» подать в отставку, с указанием, что он де не может работать при таком недоверии партии и т. п., но заверили его, что отставку, конечно, отклонят. Рыков подал будто бы — а отставку-то приняли.
Редкий пример мужества явил один маленький «технический» служащий Ленинской библиотеки. Он подлинный пролетарий, но его — единственного из технических — пришлось поставить на правеж ввиду его явно антисоветских разговоров. Комиссия отнеслась к нему однако крайне бережно. В передаче свидетелей «чистки» диалог был примерно такой.
— Вы, товарищ, разговаривали с другими, резко отзываясь о советской власти?
— Отзывался.
— Вы, значит, недовольны советской властью?
— А кто же ею доволен? Вы вот спросите хоть здесь всех.
— Но ведь вы, пролетарий, только при советской власти стали жить и дышать свободно!
— Зачем же-с? Я и раньше жил и никакого стеснения не чувствовал.
— Но ведь советская власть заботится о поднятии уровня вашего. Она дала пролетариям грамотность…
— Да я всегда знал грамоту, грамотей и сейчас.
— Но ведь вот ваши дети только при советской власти могут поступать даже в университет.
— А на что нам университет? Вот они (указывая на служащих библиотеки), из университета-то, сидят на 105 рублях, а на производстве получают по 200, по 300.
— А скажите, что вы делали в 1917 году, на чьей вы были стороне?
— Ни на чьей. Я лежал больной, контуженый.
— Ну, а если бы пришлось сражаться, вы бы за кого были?
— Кому присягал, за того и был бы.
— Стало быть, и за Керенского?
— Стало быть и за Керенского.
— Ну, а теперь, вы бы стали бы защищать советскую власть в случае гражданской войны?
— Ну, это мы еще посмотрим.
Чтобы спасти положение, допрашивающий в долгой речи по пунктам доказывает преимущество советской власти и кончает вопросом: «Вы меня поняли, товарищ»?
— Чего же тут понимать, я и раньше все отлично понимал.
Характерно: пока что служащий этот на месте, работает, сидит при дальнейшей чистке других и т. п.
* * *
Рабочий другому, приглашая его садиться, на трамвае: «Ну, садись что ли, вот скоро тебе место освободится, вместо Рыкова сядешь».
Свободное копирование
