XI
Новая пристройка для брата. — Гувернантка M-me Milte. Француженка-пьянистка. — Известие о брате из Варшавы. — Письма. — Приезд брата. — Письма. — Поездка на Грайворонку. — Ливенское кладбище. — Револьвер. — Приемка лошадей. — Брат снова уезжает в Сербию. — Поездка в Москву. — Племянник В. Ш-ъ и сестра Любовь Афанасьевна. — Сдача лошадей. — Письма. — Приезд Л. Толстаго и?.?. Страхова. — Поездка в Москву с Олей. — Оля остается в Москве. — Поездка на Грайворонку. — Планы о переездке из Степановки. — Покупка Воробьевки и продажа Степановки. — Постройки в Воробьевке. — Эпизод о перевозке раненых.
Не взирая на выходку брата, специально предназначавшаяся для него постройка была доведена до конца и оказалась весьма удобною. Вход в дом с подъезда превратился в широкую галерею, из которой первая дверь направо вела в большой кабинет брата, предшествующий спальне, а вторая затем дверь направо вела, как и прежде, в мой бывший кабинет, окончательно превратившийся в судебную камеру со скамьями для присутствующих. Из того же коридора вверх подымалась неширокая лестница в большую залу в два света с балкончиком к подъезду и смежною комнатой, в которой во время вакаций помещался Петя Борисов. Мебель для этих помещений была привезена с Грайворонки, по указанию брата.
На этот раз короткий зимний сезон нам пришлось проводить на Тверской, в гостинице Париж, где мы заняли два отделения и запаслись своею прислугой. Обе Г-жи Эвениус, искавшие свидания с Олей, по-видимому, примирились с ее пребыванием у нас и высказали готовность помочь нам в приискании благонадежной воспитательницы, взамен строптивой поклонницы Оттона III-го.
В гостиной Эвениус меня ожидала m-me Milete, урожденная княжна Г-а, которая на прекрасном французском языке объявила, что согласна на 1000 руб., но с тем, что она не может расстаться с любимой ею девочкой, англичанкой Мери. «Станешь сам искать, подумал я, и неизвестно, на что попадешь; а тут по крайней мере рекомендуют специалистки». — И после праздников я уехал с Оленькой в Степановку, увозя с собою M-me Milete и m-lle Мери.
— Мы будем заниматься более при помощи явления и разговоров, говорила новая воспитательница.
Не имея ничего против методы, я тем не менее в скорости убедился, что метода новой воспитательницы была несомненною потерею времени. Вероятно, вступив на совершенно дотоле ей неизвестное поприще, M-me Milete тотчас же согласилась со мною, что ее занятия пользы принести не могут, и сама возвратилась в Москву, оставив у вас Мери, с которою, как прежде говорила, расстаться не в состоянии. Она писала Мери, что отправилась в качестве воспитательницы в богатое купеческое семейство, помнится Пермь, и что будет ей высылать денег. Но на деле оказалось, что сдержанная и добродушная англичанка из скудного своего жалованья умела уделить небольшую часть и нетрезвому отцу своему в Лондон, и M-me Milete в Пермь. Пришлось бы мне снова отправляться в Москву искать гувернантку, если бы судьба не послала вам молодую француженку M-lle Оберлендер, которая, невзирая на свою немецкую фамилию, не знала ни слова по-немецки. Зато это была замечательная пьянистка, а так как остальные предметы я преподавал сам, то и успокоился на этом. Рояль из небольшой нашей столовой перенесена была наверх в залу пристройки для брата, которая по своему резонансу могла бы быть концертною.
Свободное копирование
