Сашка писал письма своим одноклассникам, они - регулярно отвечали. Когда узнал, что их выпускной 17 июня, решил лететь 14. Ребятам об этом ничего не написал.
Купили ему по этому случаю льняной костюм цвета белого песка. Пиджак без воротника, широкие брюки в мягких складках на поясе. Рубашка - косоворотка, тоже льняная, в тонкую полоску цвета белого и мокрого песка. И льняные туфли на белой подошве. Ремень на брюках был под цвет туфель (конечно, льняной). Всё это нам подобрал продавец.
На собственной свадьбе через девять лет сын будет выглядеть значительно скромнее.
Муж, по-прежнему, настаивал на том, чтобы остаться. Никакие доводы не помогали. Он получил пермит и вместе с Российскими правами ездил по городу. Я объясняла, что без знания языка ему здесь не выжить. Скорее всего, думал, что в последний момент ему удастся сломать меня, и я останусь.
Саша будет улетать из Вашингтона. Довезёт нас туда Кейти. Всю дорогу мы будем петь песни. По очереди. Посетим Лурейские пещеры в штате Виргиния. Уже, сидя в аэропорту, сын, вдруг, заскучает.
На обратном пути мы с Кейти заедем к её старшей сестре. Подъезжая к её дому, Кейти предупредит, что она не очень разговорчива, и у неё проблемы с алкоголем. У неё очень тяжёлая жизнь, в детстве пришлось пережить сильное потрясение. "Ты не очень удивляйся. Она может и грубо сказать что-то, но она, правда, очень-очень хорошая".
Дом был неуютный, тёмный и холодный. Внешне - вполне респектабельный, солидный дом, и не очень старый, но жить в таком я бы не хотела. Хозяйка и её супруг встретили нас совершенно спокойно, словно мы уже замучили их своими визитами. Перекинувшись приветствиями, муж с бокалом пива куда-то сразу исчез. Я его даже не разглядела. Но и портрет сестры плохо в памяти сохранился. Высокая худая женщина, одетая в джинсы и свитер. Вид у неё был какой-то неухоженный. Скорее всего, это впечатление складывалось из-за седых распущенных волос. На вопросы о детях она отвечала буднично : всё нормально, учатся, звонят, приезжают редко. Спать нас уложили в пустующей комнате дочери. И даже эта комната была тёмной. Скорее всего, хозяева на электричестве экономили, или жизнь их была такая беспросветная.
Утром, съев по тарелке хлопьев с молоком, и, выпив по кружке кофе, мы отчалили. Ехали молча. Настроение было подавленное. Потом Кейти рассказала, что сестру, когда той было 14 лет, изнасиловал их собственный отец. Он был пьян. Дома никого не было. Помочь ей никто не мог. Я спросила, не этот ли дом её родителей? Нет, тот дом они продали. Отца посадили, и никто из семьи: три дочери и мать больше его не видели. Они все уехали из тех мест. Мать её вышла замуж и уехала с мужем на Аляску. А Лиз стала прикладываться к бутылке , особенно часто после отъезда детей из дома. Работала она кассиром в магазине. Муж – раньше был полицейским, а сейчас – неизвестно, работает ли вообще.
Когда приедем в Шарлотт, я задарю Кейти трёхскоростной велосипед, который мы купили на гараж сейле.
Потом начнём собирать все вещи, которые нам передали на временное пользование. Делла с Томом помогут погрузить и перевезти их к ним в гараж. Потом сдадим ключи от квартиры. Пневматическое ружьё, которое купили Сашке, поняли, что в самолёт не возьмём и подарили Джейсону. Ещё ему достался такой замечательный стул для работы на компьютере. У него очень удобная конструкция. Сколько сейчас ищу подобный – пока не встречала. Кроме сиденья, которое под углом в 30 градусов к полу, у него ещё есть две точки опоры – мягкие подколенники. Подлокотники - само собой, и всё это чудо ещё и на роликах.
Мария с Сергеем предложат переехать МИ к их хозяйке, где остаётся Сергей, и есть ещё одна свободная комната. Мы заплатим за месяц вперёд с учётом завтраков.
Все оставшиеся деньги поделим по - братски - на случай, если МИ надумает вернуться, чтобы было на что купить билет. Свои полторы тысячи я запрячу подальше от воров.
В последнюю ночь, которую мы провели в доме Деллы и Тома, МИ устроит истерику: «Ты специально отправила сына раньше, чтобы тебя здесь ничто не держало». Он был прав. Теперь меня ничто в Америке не держало. Я выполнила условия контракта. Всё лучшее останется в моей памяти, и я забираю это с собой.
Наутро мы развезём ещё какие-то вещи по адресам, а потом, собрав огромный чемодан, компьютер и вещи МИ, переедем на квартиру к Кларе, как её называла Мария. Эту ночь мы не сомкнём глаз, каждый будет делать вид, что спит, но мысли будут крутиться и крутиться, закручиваясь в такие замысловатые фигуры, что не выбраться из них.
У Марии и Сергея утром глаза тоже были красными. Сергей впервые был похож на адекватного человека. С него слетела эта спесь, которая так ему не шла.
Поехали в аэропорт мы на двух машинах. Багаж у каждой был солидным.
Когда сели в самолёт, я сразу отключилась на несколько часов. А потом проснулась другим человеком. Все заверения МИ о том, что через год он нас вызовет, я делила на десять.
И не намного ошиблась.
Сначала он звонил и рассказывал, как ему там тяжело без нас и без языка. Потом перессорился со всеми, включая Деллу (это можно делать и без знаний языка). Потом переехал в Нью-Йорк. Потом поменял машину. Потом съездил во Флориду. Потом вернулся в Нью-Йорк. Потом через два года попросил развод, якобы для оформления фиктивного брака. Потом и мне предложил оформить фиктивный брак с американцем. Потом звонил пьяным. Потом хвастал успехами. Потом надолго пропал. Его депортируют из Америки в 2011 году.
Сын встретит его в Москве, привезёт в Казань, поможет восстановить документы, оформить пенсию. Пропишет в квартире, где живёт моя мама. Поначалу МИ будет называть её, как прежде, « мама». А поняв, что не всё возвращается, начнёт обвинять всех, что его бросили. Перессорится со всеми, уедет к сестре, через полгода та же участь постигнет и её. Сейчас он где-то на юге. Мы с сыном искренне желаем, чтобы ему повезло найти человека, с которым ему было бы хорошо.
Через четыре года после Америки я встретила свою любовь. Я уеду за мужем в Кировскую область, где он родился, к его родителям. В 46 – жизнь только начинается, это я точно знаю.
Сергей получит Гринкарту. И Мария тоже. Мария с ним разведётся. Она, как и я, тоже нашла своё счастье в России. У нас обеих мужья Саши.
Я переписывалась с Деллой, Кейти и Кентом. Когда Райаны всей семьёй приехали в Россию, я лежала в хирургии, Сашка жил у мамы. И никто не ответил на телефонные звонки.
Потом были письма. Но они часто «терялись». Однажды я увидела у почтового ящика исписанные смятые листочки со знакомым почерком. Это было письмо от Кейти. Его я прочла, а сколько не удалось?!
С приходом интернета в Россию, но не в наш посёлок, переписка прекратилась вообще. Только полгода назад нам провели интернет. Я узнала о Прозе.ру.
И решила о них написать.
*****
Вспомнила ещё один эпизод.
В начале весны Кент пригласил нас к себе. Мы купили луковицы гладиолусов ( любимые цветы моей мамы) и посадили их на его участке. Они успеют расцвести ко дню нашего с Марией отъезда из страны. И Кент с Антуанетт принесут их к Делле, где и будет проходить прощальный ужин.
А ещё до этого, сидя в учительской, он расскажет, что Грег приезжает на выходные и они втроём собираются на океан. И тут я спрошу, а нельзя ли взять Сашку, вспомнив о своих впечатлениях от этого чуда. Он пообещает поговорить дома, а потом вечером позвонит и скажет, что не получается. - Ничего страшного. Мы, может быть, сами съездим, - успокою его я.
Но мы, конечно, не поехали, и забыли об этом.
Пройдёт больше месяца, как мы вернёмся в Россию, и, вдруг, получаем письмо от Кента, где он пишет: «Люда, я понял, что должен был взять тогда Сашу на океан. Прости. Мы вас любим». Я тогда плакала.
Герой моего любимого Селинджера – Холден Колфилд был прав, когда сказал : «Зачем я вам только это рассказал?! Теперь многие про это узнали. Единственное, что я точно понял, я как бы скучаю по ним по всем. Странно это. ..»
Все американские друзья очень дороги мне. Я часто их вспоминаю. Благодаря им, я полюбила эту далёкую и такую близкую страну.
Свободное копирование
