12 января, четверг.
Наконец, вот письмо из дома с деньгами: 300 р. от матушки, 5 золотых империалов и 10 червонцев от батюшки и тетки княжны Марьи Гавриловны очень, очень кстати. Отец посылает мерлушек на два тулупа для обоих нас с Петром Ивановичем и ему особенно пару лошадей. Эти пегасы также очень ко времени, потому что уроки Петра Ивановича умножаются; одной моей пары становилось для обоих нас недостаточно; теперь, когда я перешел Рубикон, некоторые лишние выезды не могут быть для меня предосудительны; я успел уже заказать Занфтлебену пюсовый фрак из лучшего сукна и синие панталоны, с узорами по бантам a la hussard {По-гусарски (франц.).} за 40 р. -- дорого, да мило. Между тем, по случаю радостного события, едем завтра к отцу Иоанну {Отец П. И. Богданова, умный и благочестивый старец, бывший диаконом в приходе архидиакона Евпла и отказавшийся добровольно от священства.} на вечеринку. Там будет и Василий Иванович {Старший брат Петра Ивановича, священник и законоучитель института со времени его учреждения. Скончался в запрошлом году.}, которого слово в институте так всем понравилось. Как удачно он умел выбрать текст к этому слову: "иныя не имам радости, да вижду чада моя во истинне ходяща". Для преподавателя закона божия нельзя было отыскать текста приличнее.
Говорят о назначении И. И. Дмитриева сенатором. Дай бог! Кроме таланта, нелицеприятен и не подвержен ни чьему влиянию.
