Не успели мы в оном расположиться, как на другой же день услышали, что чрез день после того будет уже благодарственное о замирении молебствие и что императрица в сей день, переехав в дворец кремлевский, будет со всею помпою из Грановитой палаты шествовать во всем своем императорском одеянии и убранстве в собор Успенский. Сие побудило меня, нимало не медля, ехать в кремль для приискания места, с которого нам бы смотреть на сие редкое и пышное шествие. Прискакав на Ивановскую площадь, нашел я ее наполненною множеством народа, сбежавшегося смотреть, как станут прицепливать на Ивановской колокольне самый большой, недавно только отлитый и до несколько тысяч пуд весом простирающийся колокол. Оный стоял уже тогда поднятый на превысоком костре, стороженном из нескольких тысяч крест-накрест рядами положенных бревен. И я с любопытством смотрел на сие никогда еще не виданное зрелище. Помянутые бревна кладены были сплошными друг на друга рядами, и все между собою связаны и укреплены были так, что, несмотря на превеликую высоту сей стопы, или костра, составленной из них, не могли они рассыпаться и развалиться. Каким образом они на блоках колокол с земли кверху тащили и сии ряды бревен под него подкладывали -- того я уже не видал; ибо сие сделано было до моего приезда в Москву. А я увидел его уже при помощи сих бревен возвышенного на равную пропорцию с тем местом на нижней колокольне, где ему висеть назначено и куда он уже горизонтально народом и воротами стащен был с костра и там к перекладам прицеплен и прикреплен, что все стоило превеликого труда и многого времени; и мне досадно было, что короткость времени не дозволяла мне дождаться сего зрелища и видеть самое производство сего редкого дела, а я увидел в последующий день, в который назначено было в первый раз в него звонить, его уже привешанным. Главное же мое дело было нанять для себя и для всех своих домашних место, для стояния в будущее торжество, где-нибудь на сделанных в разных местах помостах; и как мне удалось найтить весьма хорошее, подле самой Ивановской колокольни и насупротив Грановитой палаты, то и спешил я предуведомить о том своих спутниц.
Итак, по наступлении дня, назначенного для богомолия и духовного празднества, поехали мы раным-ранехонько на Ивановскую площадь. Но как мы ни спешили, но нашли всю ее наполненную уже несметным множеством народа. Все улицы в кремле установлены были войсками, а подле самой колокольни стояло несколько вестовых пушек. По всему пространству от Красного главного крыльца до дверей Успенского собора сделан был помост, огражденный парапетом и устланный сукном красным, а все стены соборов и других зданий окружены были, наподобие амфитеатра, подмостками, одни других возвышеннейшими, и все они установлены были бесчисленным множеством благородных и лучших зрителей; так что множество оных, богатство и пестрота одежд их представляла в совокуплении своем разительное и прелестное для глаз позорище {Позорище -- зрелище; чаще употребляется в смысле неприятного, постыдного позорного явления.}.
Но ничто не могло сравниться с тем прекрасным зрелищем, которое представилось нам при схождении императрицы с Красного крыльца вниз, в полном ее императорском одеянии и во всем блеске и сиянии ее славы. Весь придворный ее штат, в богатейших одеяниях, последовал за оною, а пред нею шествовали разные чиновники и кавалергарды в их пышном и великолепном убранстве.
По сошествии вниз, тотчас подошла она под приготовленный богатый балдахин, несомый над нею знатными вельможами. Шла она весьма тихим шествием в порфире и большой короне, и глаза всех и каждого устремлены были на оную. В самое сие время застонала вся земля от звука и звона великого множества колоколов на Ивановской колокольне, и звук большого колокола был так велик, что казалось, будто тряслась от него вся Ивановская башня, и многие боялись даже, чтобы она не упала. Все сие, в совокуплении своем, представляло сцену такой пышности и приятности, что изобразить ее никак не можно, и минуты сии были для всех нас прямо восхитительными!
Как скоро окончилась божественная литургия и после ее благодарственный молебен, то при первом возглашении многолетия загремела вдруг стрельба из пушек, и земля застонала от оной. В след за сим загорелся и трикратный, беглый огонь из ружей от всего стоявшего в параде войска; а звон во все многочисленные колокола умножал собою еще более стон и гром, от того происходящий. Между тем императрица, вышед из церкви, таким же порядком Шествовала обратно в Грановитую палату и там принимала потом поздравления от всех своих знатнейших подданных.
Долго все сие продолжалось, и мы все сие время стояли на своих местах и дожидались до того, как императрица отправилась в парадной своей карете в Пречистенский дворец, а вслед за нею поехал и тогдашний наследник, сын ее, с молодою своею супругою, Натальею Алексеевною, которую нам тогда еще в первый раз случилось видеть. Как в сем шествии препровождаемы они были своими кавалергардами, камергерами и другими знатнейшими особами верхами на лошадях, то и на все оное не могли мы довольно насмотреться и всем видимым налюбоваться.
Свободное копирование
