Глава шестая. Жаркое лето
Лето 1969 года осталось у меня в памяти как жаркое, беспокойное лето. За ним последовала еще более беспокойная осень — мой арест в сентябре.
В конце мая произошло событие, явившееся поворотным пунктом в истории демократического движения: сформирование Инициативной группы защиты прав человека. Значение этого события выходит далеко за пределы местного. Прежде всего, это первая в СССР с 1917 года организация — оппозиционная, но действующая открыто. И просуществовала эта организация почти десять лет, явилась важным центром для демократических оппозиционных сил, и волна, поднятая этой организацией, не улеглась и в наши дни, и ее действие еще скажется в будущем.
Далее. С этого времени демократическое движение окончательно оформилось и из литературного клуба превратилось в действенное боевое течение — течение, бросившее вызов самой могучей в мире власти. За одиннадцать лет своего существования оно знало много кризисов (тяжелый кризис оно переживает и в эти дни — лето 1980 года), эти кризисы порождались в основном давлением власти, арестами и высылками за границу главных деятелей, но подавить его все-таки не удавалось до сего времени; каждый раз оно возрождалось, как феникс из пепла.
Надо знать ту атмосферу, которая существовала в СССР всего за какие-нибудь десять-пятнадцать лет до 1969 года, чтобы понять все значение этого события. А в 1949 году две-три встречи близких друзей за чайным столом с безобидными политическими разговорами уже квалифицировались как антисоветская организация со всеми вытекающими отсюда последствиями — арестом всех участников и десятью-пятнадцатью годами лагеря.
Правда, демократическое движение началось, как я указывал выше, с юношеской организации (так называемого «СМОГа»). Но, во-первых, эта «организация» носила характер литературного кружка молодежи, а затем по своему составу эта «организация» имела столь несерьезный характер, что только в советских условиях кто-то мог обращать на этот кружок какое-либо внимание. Это была богема в советском издании — с вечными попойками и постоянной матерщиной, хотя из этой организации все же вышли потом некоторые серьезные люди.
В Инициативную группу входили взрослые, вполне зрелые люди (большей частью научные работники и литераторы). Хотя в этой группе участвовали два заядлых «богемщика» — Якир и Красин, — тем не менее вовсе не они играли здесь ведущую роль. С самого начала они были оттеснены на задний план: я, например, не помню ни одного заседания группы (после 1969 года), в котором они участвовали бы.
Наконец, Инициативная группа — это первая серьезная организация, которая, громко выражаясь, вышла на «мировую арену» — стала известной за границей. О ней писали, ее документы попадали в мировую прессу, ее заявления комментировались солидными органами печати европейских стран. Инициативная группа была наконец чисто гуманистической организацией, ставящей целью помощь инакомыслящим, преследуемым за свои убеждения.
Инициативная группа сыграла большую роль в прорыве железного занавеса, что является главной заслугой демократического движения. Сейчас, например, уже невозможны такие деятели, как Ромен Роллан и Лион Фейхтвангер, которые в самый разгар сталинского разбоя говорили о «советской демократии».
Всем все известно. И даже иностранные коммунисты стыдливо отмежевываются от постыдного родства с кремлевским режимом.
Свободное копирование
