Наше знакомство с Петром Григорьевичем Григоренко произошло осенью 1966 года. Инициатором этого знакомства был, как я уже писал, Алексей Добровольский. В воскресный день (кажется, в октябре) мы должны были встретиться с генералом на станции метро «Парк культуры и отдыха». Присутствовали: Владимир Буковский, Владимир Тельников, Евгений Кушев и я. В назначенный час туда должен был привести генерала Добровольский. Встретились. Помню свое первое впечатление: высокий, с военной выправкой человек, говорит мягко, но с начальственной интонацией. Я плохо знаю советское офицерство, но — тон директора крупного завода, советского министра. Чувствуется привычка к власти. Вдумчивый. В то же время в манерах, неторопливых, несколько угловатых, чувствуется человек из народа, из крестьянской или из рабочей среды.
Мы повели генерала в дешевый ресторанчик. Очутившись в этом месте, генерал покачал головой, сказал все тем же мягким тоном грубоватую солдатскую фразу: «Да, из вас конспираторы, как из моего… тяж».
Действительно, ничего лучшего «конспираторы» придумать не могли. Ресторан-аквариум, из стекла, открытый со всех сторон. И, как оказалось потом (мы тогда этого не знали), прямо против его дома в Хамовниках.
Словом, это был такой же «конспиративный» подвиг Добровольского (он ведь был инициатор встречи), как и его проделка с ничего не ведавшими типографскими рабочими.
В этой обстановке разговор не получился. Была назначена следующая встреча. У Буковского. Эта встреча, однако, тоже вышла комом.
Несколько запоздав, я увидел на лестничной площадке Володю Буковского, Вадима Делоне и еще пять-шесть парней, которые с папиросками во рту о чем-то беседовали. С недоумением я спросил: «А где же Петр Григорьевич?»
Мне ответили: «Он в комнате переписывает один документ».
«А почему вы здесь стоите?»
«Вышли на перекур. Нина Ивановна (мать Буковского) не выносит папиросного дыма. Идите к генералу».
Прошел в комнаты. Поздоровался с генералом. Но серьезного разговора не получилось и на этот раз.
В эти годы зимой я всегда был сильно занят. Писал статьи по экстренным поводам: где-то закрыли церковь, где-то произошла несправедливость; правил кандидатские работы ребятам, а иногда и сам их писал. Писал работы и по заказу.
Отводил душу летом. В 1967 году написал большую работу о романе Булгакова «Мастер и Маргарита» — «Христос и Мастер», напечатанную в «Гранях»[1]. Жарким летом 1968 года написал большую работу «Строматы». Работа начиналась гимном храбрости (глава «Орлиная песня»), затем в ней давалась подробная характеристика политической ситуации и всех наиболее важных политических течений. Работа в некоторых своих аспектах устаревшая, но в основном сохраняющая свою актуальность и в наши дни (о ней см. ниже).
Между тем, до нас доходили слухи и о других «крамольных» организациях. Хотя они и не имели никакого отношения к нарождавшемуся демократическому движению, но косвенная связь налицо.
Выступления молодежи в Москве, начиная с конца пятидесятых годов, создали в кругах русской молодежи новый климат, располагали к созданию подобных организаций и в других городах. В 1967 году в Ленинграде была раскрыта крупная организация, законспирированная, под названием «Всероссийский Социал-Христианский Союз освобождения народа».
В феврале-марте было арестовано и задержано в различных городах около 60 человек. Состоялись два процесса.
Первый процесс был в феврале-марте 1967 года над четырьмя руководителями.
Игорь Огурцов — главный руководитель — уникальный лингвист, переводчик с японского языка, был приговорен к 15 годам лишения свободы — и с этого времени начинается его крестный путь.
Свободное копирование
