Поздним летом 1933 года я второй раз посетил озеро Байкал, взяв с собой жену, и мы провели там всю зиму. В тех краях зимы настоящие, с постоянным риском отморозить нос и щеки, если выходить из дома в самую холодную погоду, и проблемы горных работ зимой серьезные. Но мы привыкли к холоду на Аляске, и умели принимать меры предосторожности, так что ужились там неплохо.
Первый раз я был в Иркутске осенью 1930 года, и улучшения, которые произошли за три года, произвели на меня большое впечатление.
Золотоносные участки вокруг Байкала оказались богатейшими в Советском Союзе, может быть, в мире. Особенно одно месторождение, открытое только в 1928 году, находится среди мировых лидеров. Оно было на сто процентов механизировано, и оборудовано двумя большими установками цианирования, не хуже каких угодно рудников Соединенных Штатов, вместе с Аляской. Электричество подается с большой современной паротурбинной установки.
Окрестности озера Байкал также были центром золотодобычи при царском правительстве, и на рудниках работали каторжники, включая политических ссыльных. Но открытие новых месторождений, начиная с 1928 года, обусловило важность этих рудников, большую, чем до революции, и управляющие «Главзолота» особенно гордятся, и справедливо гордятся, современным городком, построенным в этом районе. Он совершенно новый, на его месте не было даже деревни. Теперь там хороший театр, кирпичные школы в достаточном для всех детей количестве, и отличный спортивный стадион.
Когда я прибыл в такой многообещающий центр, в 1933 году, производство отставало от графика, главным образом потому, что затянулась подготовка и вскрытие месторождения. Мы ускорили эту работу, при искреннем сотрудничестве всех заинтересованных лиц, и к концу года нам удалось выжать ожидаемое от нас количество, плюс дополнительный 1 процент сверху.
Чтобы отпраздновать победу, русские инженеры организовали банкет в доме одного из них. Предыдущие два или три года здесь был серьезный дефицит продуктов, как по всей России, и даже инженерам и управляющим пришлось подтянуть ремни. Но теперь дефицит исчез, и люди ели от души, под настроение.
По такому-то случаю — точно. Присутствовало двадцать пять человек — инженеры с женами, и женщины постарались, чтобы никто не ушел голодным. Они не только приготовили множество салатов, мясных блюд и пирогов, но сделали около трех тысяч пельменей (русский эквивалент итальянских равиоли). Ожидалось, что каждый из нас расправится со ста двадцатью штуками. Разумеется, мы и выпили, чтоб селедке было где плавать, как русские говорят. Мы ели, танцевали, пели песни, рассказывали байки до шести утра, когда некоторым инженерам пора было на работу.
Кстати, русские пельмени — лучшая еда, какую только можно придумать для холодной страны, где у каждого есть самовар. Тесто тонко раскатывают, режут на подходящие по размеру и форме кусочки и сворачивают вокруг специально приготовленного мясного фарша. Затем пельмени замораживают и, путешествуя по стране, человек берет с собой мешок пельменей и незаменимый самовар. При любой погоде самовар закипает за десять минут, затем внутрь бросают нужное количество пельменей, и через три-четыре минуты готово горячее блюдо. Из воды, в которой варят пельмени, получается неплохой бульон.
Свободное копирование
