Вместо эпилога - 3

«Если обратиться к нехитрым подсчетам, — пишет Шмитько, — сопоставить число сезонов и матчей, проведенных футбольными кумирами прошлых лет, а также их результативность с временным отрезком в футболе, выпавшим на долю Блохина, то, очевидно, можно предположить, что за полтора десятка лет почти беспрерывной игры в высшей лиге и в сборной и Федотов, и Бобров, и Стрельцов могли бы, наверное, забить голов значительно больше, чем наш нынешний рекордсмен среди бомбардиров. Но такого в их жизни не произошло, и при всем к ним уважении, благоговении перед ними и другими выдающимися форвардами все-таки следует заметить, что свои звездные часы пребывания на поле они сократили во многом сами. И тут, по-моему, нужно винить не только грубых защитников, наносивших им бесконечные травмы. Чего скрывать, не доиграли и не забили они своих голов, как бы это кощунственно ни звучало, из-за порой не до конца профессионального отношения к столь любимому ими футболу, будучи одареннейшими в нем выше всякой меры.

Блохин же являет собой пример футбольного профессионала, разумеется, в нашем понимании этого термина, — резюмирует далее Шмитько. — И то, что он с детства играл и играет только за киевское «Динамо», и то у что в сборной страны удерживает место на протяжении пятнадцати сезонов, лишь свидетельствует об этом самом профессиональном отношении к делу. Вот почему можно сказать, что здесь равных ему у нас еще никогда не было».

— Олег, назовите самый счастливый день в вашей жизни?

— И не один! Родился — разве это не праздник? Взяли в команду киевского «Динамо» — просто счастье! А первая золотая медаль чемпиона страны?! Первый Кубок СССР… Кубок кубков, Суперкубок, «Золотой мяч»! Свадьба! Стал коммунистом. Родилась дочурка… А разве не праздник, когда жену наградили орденом?!

— Кстати, вот один из многих вопросов, так сказать, личного характера: «А трудно ли складываются семейные отношения, когда жена — спортивный тренер? Бывают ли конфликты?»

— В семье как в семье. Главное, что мы друг друга хорошо пониманием. Могу сделать одно любопытное признание. Когда Ирина еще была действующей спортсменкой и мы только встречались, я подспудно чувствовал, что она может стать неплохим тренером. Все-таки наследственность: мама — опытнейший специалист художественной гимнастики. Но жена даже приятно поразила своим отношением к тренерскому делу. Своей глубиной, поисками, творческим подходом. Она работает не как знаменитая в прошлом спортсменка — чемпионка мира, по принципу «Делай, как я!», а как педагог. Есть уже результаты творческого и кропотливого труда жены: ее воспитанницы становились победителями республиканских, всесоюзных и даже международных соревнований.

— А какой сюрприз преподнесла маленькая Иришка?

— О-о, это сплошные сюрпризы! Особенно для меня из-за частых разлук с дочерью. Она уже дебютировала с показательными выступлениями по художественной гимнастике. На публике! Я видел видеомагнитофонную запись этого выступления нашей малышки.

— Интересно, допустила бы вы, чтобы дочь выбрала чисто мужскую, но в последние годы ставшую популярной и среди женщин, игру — футбол?

— Как я смогу запретить дочери заниматься тем, что ей по душе? Но, думаю, наша мама этого не допустит: ей, по-моему, хватит в семье одного футболиста. Пока меня радует, что дочурка растет здоровенькой, подвижной, любознательной в мире музыки и движений…

— К слову, Олег, очень многих читателей — особенно читательниц! — интересует, как вы вообще относитесь к женскому футболу? Не хотели бы стать в нем тренером?

— Видел женский футбол и за рубежом, и у нас в стране. На меня он не произвел впечатления. Если точнее, то отношусь к нему отрицательно. И, естественно, женским тренером быть не хочу.

В наших беседах с Блохиным не было «закрытых тем». Он охотно отвечая на любые вопросы, хотя, уверен, что далеко не все из них вызывали положительные эмоции.

— .. .Давайте прямо с острых вопросов и начнем, — сказал однажды Олег, увидев очередную стопку корреспонденции. — Это будет в духе времени!

— Представьте себе такую ситуацию, — сказал я, взяв приготовленное заранее одно из «каверзных» писем. — Стадион «Динамо». Один из болельщиков оказывается рядом с Блохиным. С трепетом просит своего кумира: «Автограф, пожалуйста!» И вдруг слышит а ответ: «Я автографов не даю!» — Лицо моего собеседника сразу стало серьезным. — Поймите, Олег, это не вопрос, а скорее претензия, но мне бы хотелось, чтобы наш диалог был таким же честным и открытым, как ваша игра на поле. Могло такое произойти?

— Могло, — ответил Блохин. — И, пользуясь случаем, хочу сейчас попросить прощения у этого человека, которого я, выходит, незаслуженно обидел. Но пусть и он, и другие болельщики поймут, что я такой же человек, как и все, и ничто человеческое мне не чуждо. Разные бывают в жизни ситуации, настроение… Автографы мне приходится давать постоянно, хотя, признаюсь, не очень-то люблю это делать. Но, поверьте, это не признак зазнайства…

— «Динамо»-87 было подвержено больше физическому или моральному спаду?

— Наверное, и тому и другому.

— В письмах есть вопрос о «настоящих» причинах поражений киевского «Динамо»-87. И вот что интересно: болельщики сразу просят не называть в числе этих причин «турецкий снегопад», «неудобный календарь», «прошлогоднюю усталость», «ошибки судей», «просчеты наших защитников и вратаря»…

— Ого! — воскликнул Олег. — Так, может, у болельщиков есть уже и готовый ответ на свой вопрос?

— Представьте себе, есть. Но они его хотят сверить с вашим. Спрашивают: «Не считаете ли вы, что в киевском «Динамо» в нынешнем сезоне нет того единства, которое было в сезоне-86?

— Видимо, в том плане, в каком себе представляют читатели, идеального варианта единства в коллективе не будет никогда. Разные в команде люди по возрасту, вкусам и интеллекту. Но одно твердо могу сказать: раздора в нашей команде нет.

— Кто из динамовцев вам сейчас больше всего импонирует?

— Такого друга, каким был у меня в команде Леня Буряк, сейчас нет. Наверное, слишком большая разница в возрасте. Но отношусь ко всем ребятам по-товарищески, каждому чистосердечно желаю достичь в футболе вершин. Киевское «Динамо» — это моя родная команда. И такой она останется для меня навсегда.

Чем меньше Блохин появлялся на футбольном поле, тем чаще он задумывался: не сделать ли се-зон-87 последним в своей футбольной биографии? Вот тогда и промелькнуло в печати и по телевидению заявление Олега о том, что он, скорее всего, простится с большим футболом…

— Я уже говорил, что в свои тридцать пять слишком тяжело сидеть в запасе, — сказал Олег. — Тренировки и матчи меня не утомляют. Но уже гораздо тяжелее восстанавливаться после длительных перелетов и переездов. Приедаются гостиницы, долгое сидение на сборах, частые разлуки с семьей. Поэтому, если бы не всё это, а чисто индивидуальный подход, как есть тому примеры в профессиональных зарубежных клубах, чувствую, что года три-четыре мог бы еще поиграть.

— Так что, если бы представилась возможность поиграть в профессиональном клубе, вы бы её использовали?

— Конечно. Объясню, в чем тут дело. Это не желание пожить за границей или заработать приличную сумму по контракту, о чем, как доходило до моих ушей, толкует молва. Поверьте, за свою долгую футбольную жизнь я наездился и налетался за пределами нашей Родины предостаточно. По странам, где я бывал, можно составить географический атлас1 Материальное вознаграждение для меня вообще никогда не было первичным, а тем более сейчас, когда в семье два заслуженных мастера спорта, вполне материально обеспеченные. Дело связано с моим будущим. Хочу после активных занятий футболом попробовать себя на тренерской работе. Многолетний опыт игрока, работа под руководством хороших тренеров, игры в составах сборных мира и Европы, где приходилось общаться со специалистами мирового класса, — всё это, думаю, мне поможет. Убежден, что рано или поздно наш футбол станет профессиональным. По статусу! Но что мы сейчас знаем о профессиональном клубе? Всё — чисто визуальные наблюдения. Так что я рассматриваю возможность игры в профессиональном клубе прежде всего как своеобразную школу познания структуры и жизни профи-клуба изнутри. И, думаю, что это было бы полезно не только мне, но и нашему футболу, с которым я не думаю порывать.

— А не хотели бы в будущем попробовать себя в роли председателя хозрасчетного клуба?

— Не хотел бы. Это административная работа. Она не по мне.

— О переходе нашего футбола на профессиональную основу давно говорят. Первый хозрасчетный клуб появился в Днепропетровске. Правда, пока он экспериментальный, сроком на один год. Но вы сами утверждаете, что такой переход нужен всему нашему футболу. Поможет ли это советскому футболу выйти в лидеры на континенте и в мире?

— Убежден, что поможет! Но не сразу. Не думаю, чтобы так легко изменилась психология сегодняшнего игрока. Но ради будущего, с такой реформой медлить нельзя. Чем раньше перейдем на хозрасчетные клубы, тем лучше для всего футбола. Но руководить им тоже должна будет профессиональная организация — самостоятельный футбольный союз, который не будет подчинен Госкомспорту страны.

— Проиграв всю свою жизнь только в киевском «Динамо», как вы относитесь к переходам из клуба в клуб?

— Нормально отношусь. Считаю, что переход должен быть оправдан. В прессе и по телевидению разгорелась целая полемика по поводу перехода Литовченко и Протасова из «Днепра» в киевское «Динамо». «Измена», «предательство» — такое тоже приходилось слышать из уст журналистов и болельщиков. Зачем же сразу вешать ярлыки?! Если мы всерьез хотим переходить к профессиональному футболу, так давайте и в вопросах переходов быть нормальными людьми. Я лично понимал Протасова и Литовченко. Парни окончили институт физкультуры, отсрочка закончилась, и подошел срок служить в армии. А как у нас служат футболисты команд мастеров и где — давно всем известно: в «Динамо» или ЦСКА…

Во время одной из наших последних бесед я спросил Блохина:

— Как вы сами представляете свое прощание с футболом?

— Я бы не против сыграть в прощальном матче, скажем, команды «Динамо»-75 против «Динамо»-86 — обладателей Кубка кубков — и по тайму мог бы поиграть в составах этих команд.

— Вам не откажешь в скромности, Олег! Мне представляется всё это немного иначе. Заполненная до отказа чаша Республиканского стадиона. В гостевой ложе — на одном из самых почетных мест! — ваша мама, которая в свои комсомольские годы работала на строительстве этого стадиона, когда он был назван «Красный стадион». Здесь же ваш первый тренер, товарищи разных лет по клубу и сборной. Впрочем, не будем вдаваться в подробности сценария подобного бенефиса Блохина, главное действо которого — большой футбол! На поле выбегают сборная мира и киевское «Динамо» (читай: сборная СССР!), и вы по одному тайму играете в составах и родного клуба, и сборной мира, куда не раз приглашались…

— Неужели такое возможно в Киеве?! — неожиданно воскликнул Олег. — Подобное я только читал о прощальных матчах зарубежных звезд. Помню, что в Москве достойно провожали нашего легендарного

Льва Яшина, но, честно говоря, что-то не верится в реальность такого матча с моим участием…

Блохин грустно улыбнулся. Да, отношение к своим действующим спортивным звездам у нас, к сожалению, такое, что им самим не верится, что еще при жизни, в их родном доме им могут воздать почести по заслугам. Так, может быть, начнем с Олега? Кто он и что сделал для отечественного футбола, кажется, уже поняли все. Вспоминаю, как однажды, когда мы беседовали об игре Блохина, вдруг — неожиданно для самого себя! — заслуженный мастер спорта Владимир Мунтян сказал: «Без Блохина могло не состояться киевское «Динамо»!

Очевидец, свидетель и комментатор восьми летних Олимпиад, восьми футбольных чемпионатов мира, сотен матчей заслуженный мастер спорта Николай Озеров, когда его спросили, кого бы он мог назвать личностью в спорте, ответил:

— Мне очень трудно кого-то выделить, чтобы не обидеть других… Я счастлив, что был свидетелем триумфальных взлетов Лидии Скобликовой и Владимира Куца, Вячеслава Иванова и Валерия Борзова, Владислава Третьяка и Сергея Бубки. Я горжусь дружбой с замечательными людьми — Всеволодом Бобровым и Константином Локтевым, Вячеславом Старшиновым и Анатолием Фирсовым, Борисом Михайловым и незабвенным Валерием Харламовым. Эти спортсмены вобрали в себя все лучшие качества, присущие советским людям, — патриотизм, мужество, чувство долга, коллективизм.

Отдельно хочу сказать о лучшем советском футболисте всех времён Олеге Блохине, — продолжал Озеров. — Смело могу утверждать: никому из игроков не довелось перенести столько необоснованных упреков, сколько их выпало на его долю. Другого подобные «уколы» давно бы сломали, выбили из колеи. А Олег с завидным постоянством продолжает штурмовать ворота соперников и рекорды результативности. От всей души желаю этому мастеру удачи и спортивного долголетия.

Это, так сказать, «внутренние» оценки ставшего при жизни легендарным в большом футболе форварда. А вот и «международная». Главный редактор самого популярного в мире футбольного издания «Франс футбол» Жак Тибер:

— Величайшая заслуга Блохина в том, что, однажды поднявшись на уровень футболиста высочайшего класса, он и по сей день остался на нем.

Впрочем, наши почитатели любимой в народе игры, кажется, давно уже поняли особое место, которое занял в футболе Блохин. Свидетельством тому — многочисленные письма на имя Олега. Приведу небольшую выдержку лишь одного из них. Письмо это коллективное, но требование (или просьба-пожелание?) едино:

«Олег, считаем, что уходить вам из футбола рано! Судя по тому, что мы видим на поле, ваши физические кондиции, огромный опыт и мастерство, футбольный интеллект позволяют вам поиграть еще. Не могли бы вы выстоять хотя бы еще один сезон?! Просто не можем представить себе сборную СССР и особенно киевское «Динамо» без Блохина. БЛОХИН И ФУТБОЛ НЕРАЗДЕЛИМЫ!»

Когда я процитировал Блохину это письмо, Олег чуть сдавленным голосом тихо сказал:

— Честно говоря, я просто растроган. Чувствую, это писали очень искренние люди. Они-то и помогали мне все эти годы играть, да что там играть — жить футболом! Но они же и делают моё расставание с ним куда более горьким, чем я представлял. Низкий им поклон. И сердечное спасибо!..