В одну из поездок в институт мне сказали, что приехал академик Юрий Николаевич Работнов. Он был заместителем директора Института по научной работе и мог подписать приказ о моем прие ме на работу. Его небольшой кабинет располагался на 2-м этаже напротив кабинета директора института, и я, постучавшись, зашел к нему.
Юрию Николаевичу в ту пору было 45 лет. Он был невысок ростом, худощав, был сух и корректен. Говорил тихо и лаконично:
– Я ничего не знаю пока о Вашем приеме на работу, – сказал он. – Давайте подождем Михаила Алексеевича. Он скоро приедет.
– Анатолий Исаакович Лурье сказал мне, что Вы звонили ему и просили направить в Ваш отдел молодых специалистов. Меня не хотели почему-то принимать, но Михаил Алексеевич Лаврентьев, с которым я разговаривал в Москве, сказал, что я могу ехать работать. Но приказа о приеме меня на работу до сих пор нет. У меня нет задания, и я не знаю, чем заниматься, – сказал я. – Пока что я с сотрудниками отдела прочности занимаюсь установкой оборудования.
– Приказ о приеме на работу в Вашем случае может подписать только сам Михаил Алексеевич, а если Вы будете зачислены, задание Вам выдаст заведующий отделом прочности Эдуард Иванович Григолюк, – сказал, подумав, Работнов, – Он тоже скоро приедет.
Его "если" мне очень не понравилось.
– Академик Работнов не захотел брать меня к себе, – подумал я. – А мог бы.
Мне ничего не оставалось, как дальше ждать академика Лаврентьева. Хорошо хоть пускали в лаборатории и разрешали работать. Но деньги мои уже практически закончились, и я экономил, на чем мог, и жил впроголодь. Но не могу же я такими вопросами нагружать небожителей, каковыми были для меня тогда академики.
Свободное копирование
