Пятница, 19 марта
Теперь одно из самых странных впечатлений — «они» едва ли не хором говорят, что «Годы» — шедевр. «Таймс» говорит так. Бани[1], etc.; Говард Спринг. Если бы кто-нибудь сказал мне, даже неделю назад, не говоря уж о шести месяцах, что я напишу такое, я бы подпрыгнула, как подстреленная олениха. Настолько невероятным, немыслимым это было!
Кое-что о шедевре и о том, что миссис В. может дать нам больше любого из ныне живущих романистов… удивительная плодовитость.
Хвалебный хор начал петь вчера: кстати, я гуляла в Ковент-Гарден и дошла до Святого Павла, К. Г.[2], в первый раз, послушала, как старая уборщица поет, протирая кресла; потом пошла к Бернетам, выбрала газету; купила «Ивнинг стандард» и обнаружила, что здесь меня славят так же, как я прочитала в метро. Спокойное удовлетворенное чувство, слава; к тому же я теперь так закалена, что не думаю, будто лесть могла бы меня расстроить. Пора снова браться за «Три гинеи».
Суббота, 27 марта
Нет, я не собираюсь прихорашивать Гиббона — доведу статью до тысячи слов. Надо слишком много резать, а у меня на это не настроены мозги. Другое дело писать: горит камин, холодное ясное пасхальное утро; неожиданные лучи солнца; рано поутру россыпь снега в горах; неожиданно налетают бури, чернильно-черные, словно постарался осьминог; грачи беспокойно долбят своими клювами вязы. Что до красоты, то, как я всегда говорю, гуляя по террасе до завтрака, ее тут слишком много для одной пары глаз. Ее тут достаточно, чтобы осчастливить все население, если бы оно обращало на нее внимание. Странное сочетание сада с церковью; крест на церкви чернеет на фоне Ашем-Хилл. Здесь случайно собрались вместе все элементы английскости. Мы приехали в четверг, собирались в Лондоне в спешке; на дороге было много машин: вчера наконец полная свобода от телефонов и рецензий, никто не звонил. Я начала читать «Лорда Ормонта и его Аминиту»[3] и обнаружила такую богатую, такую непростую, такую живую, такую мускулистую прозу после чахлой бледной литературы, к которой привыкла, что, ах, мне вновь захотелось сочинять художественную прозу. Мередит недооценен. Мне нравится его попытка избежать примитивного повествования. К тому же у него есть юмор и проницательность тоже — больше, чем принято считать теперь. Еще Гиббон. Дел у меня хватает, и я заканчиваю писать во избежание неприятного гула в голове.
Свободное копирование
