В последние годы мне почему-то всё труднее и больнее вспоминать Грозный. С чем это связано – не знаю… То ли забылось хорошее, и в итоге осталось в памяти не самое лучшее, то ли просто того города, в котором родился и вырос, больше нет, а вспоминать его как покойника не очень приятно… Теперь там какой-то Дубай, не имеющий ничего общего с тем Грозным, который остался в моей памяти…
На днях довелось побывать на Востряковском кладбище в Москве. Когда ехал туда, память будто озарила вспышка – на этом же кладбище похоронен Виктор Абрамович Кан-Калик! Надо бы найти его могилу… А дальше из самых дальних закоулков памяти начало всплывать всё остальное, что (как я наивно думал) уже прочно мною забыто и никогда больше не будет вспоминаемо…
Но память – штука коварная, любит напоминать даже о том, что хотелось бы забыть навсегда… Вот и этот раз она услужливо воскресило в моей памяти день 12 ноября 1991 года.
Я с однокурсниками стою перед центральным входом в Чечено-Ингушский государственный университет имени Л.Н. Толстого. Мы смотрим на большую лужи впитавшейся в асфальт крови, которую кто-то посыпал песком. Таким зрелищем нас уже не удивишь – такое в тот год на улицах Грозного можно было увидеть нередко… Но в этот раз у нас шок не только по этому поводу. Оказывается, вчера вечером ректора нашего университета похитили, а проректора застрелили… Это его кровь перед нами… Обоих этих людей я хорошо знал…
Едва поступив в университет, я волею судеб попал в так называемый СТЭМ (студенческий театр эстрадных миниатюр). Группа студентов самостоятельно ставила небольшие скетчи и различные номера самодеятельности. А потом в начале учебного года как «агитбригада» (именно так мы тогда назывались) ездила с номерами по всей республике, выступая перед студентами, проходившими в колхозах и совхозах так называемую «трудовую практику». Идея таких поездок принадлежала ректору нашего университета Виктору Абрамовичу Кан-Калику (1946-1991). Как психолог, он прекрасно понимал, чем можно развлечь студентов в отрыве от дома. А когда мы давали выступления в стенах университета, он всегда был в первом ряду зрителей…
Погибший проректор Абдул-Хамид Махмудович Бислиев (1944-1991) читал нам лекции на физфаке, где я учился. Очень хороший лектор и приятный человек. До сих пор помню, как однажды опаздывал на занятия, и Бислиев (проректор!), проезжая мимо на своей машине, увидел меня (рядового студента), бежавшего на трамвайную остановку, окликнул и подвёз до университета. Вроде бы ничего сверхнеобычного, но вот почему-то помнится до сих пор… Порядочность и отзывчивость Бислиева и погубила…
В 1991 году на волне националистических настроений в Чечено-Ингушетии, В.А. Кан-Калику начали угрожать, требуя, чтобы он ушёл с должности ректора университета. Националисты считали неправильным, что Чечено-Ингушский госуниверситет возглавляет еврей. Летом 1991 года Кан-Калику предложили какую-то высокую должность вроде бы в Сочинском университете. Он даже согласился, но… Далее привожу версию моей ныне уже покойной бабушки, хорошо знавшей мать Виктора Абрамовича. Возможно, не всё было так, как она мне рассказывала, но кто же теперь скажет точнее… Препятствием к переезду из Грозного стала мать Кан-Калика – 83-летняя Роза Самуиловна. Она категорически не захотела переезжать куда-либо, заявив сыну, что жить ей осталось недолго и она хочет умереть в Грозном. Вот, мол, когда её не станет, то пусть Виктор похоронит её рядом с сыном Григорием (умершим в 1985 году в возрасте 50 лет), а потом уже переезжает, куда хочет… В итоге В.А. Кан-Калик остался на посту ректора ЧИГУ.
В ноябре 1991 года он всё же решается уйти из ЧИГУ. Об этом пишет академик Артур Владимирович Петровский в своих воспоминаниях: «Мы договорились с Кан-Каликом о его переезде в Москву и профессуре в Российском открытом университете. Последний телефонный разговор. Он сказал, что через три дня вылетает в столицу для решения задач трудоустройства и жилья. Но события развернулись неожиданно и трагически».
Вечером 11 ноября 1991 года в кабинете ректора ЧИГУ проходило совещание. После его окончания проректор по науке А.И. Касаков зашёл за какими-то документами в свой кабинет (это его и спасло), а ректор В.А. Кан-Калик и проректор по учёбе А-Х.М. Бислиев сразу вышли из здания университета на улицу. В этот момент из подъехавшей «Волги» к Виктору Абрамовичу подскочили трое вооружённых людей, подхватили его под руки (Кан-Калик был очень маленького роста) и начали запихивать в машину. Абдул-Хамид Махмудович попытался помешать похитителям и получил автоматную очередь в грудь. Через несколько часов он умер. Кан-Калика увезли в неизвестном направлении…
Все эти годы я много думал о поступке Бислиева. Ведь он же прекрасно понимал, что после похищения Кан-Калика именно он, проректор и чеченец по национальности, станет ректором университета. Да и зачем, казалось бы, мусульманину защищать иудея… Но у Абдул-Хамида Махмудовича Бислиева на первом месте всё же была совесть, а не национальность! Именно поэтому он бросился на помощь своему коллеге и отдал за него свою жизнь…
Из дальнейшего хорошо помню обращение президента Чечни Джохара Дудаева по местному телевидению с предложением выкупа за Кан-Калика. Но мы все прекрасно понимали, что это нереально… Кровную месть в Чечне никто не отменял, и, если бы Кан-Калика всё же вернули живым, то родня Бислиева любой ценой «вытрясла» бы из него сведения о его похитителях – убийцах Абдул-Хамида Махмудовича. Поэтому все понимали, что Виктора Абрамовича живым мы уже не увидим…
Понимала это и его мать, которая считала себя косвенно виновной в гибели сына. Поэтому вскоре ушла из жизни, приняв большую дозу снотворного… Так рассказывала мне моя бабушка. Может быть, было и не так, но факт, что Раисы Самуиловны не стало в декабре 1991 года.
В том же декабре 1991 года мне пришлось уехать из родного города, но судьбе было угодно, чтобы я присутствовал при развязке этой истории… Летом 1992 года я приехал в Грозный на каникулы и совершенно случайно узнал о том, что в здании ЧИГУ проходит церемония прощания с В.А. Кан-Каликом.
Академик А.В. Петровский писал в своих мемуарах: «О развязке этой трагедии узнали не скоро... Где-то неподалёку от Грозного, около селения, пастухи обратили внимание, что коровы отказываются лакомиться сочной травой на небольшой лужайке, упорно её обходят. Опытные люди, они сразу поняли, в чём дело. Были произведены раскопки. Как мне рассказывали, нашли труп зверски изуродованного ректора. О подробностях писать страшно, и страшны эти подробности».
В конце июля 1992 года, после прощания в стенах университета, цинковый гроб с телом В.А. Кан-Калика увезли в аэропорт и отправили в Москву. Его убийцы так и не были найдены…
Много позже из Интернета я узнал, что В.А. Кан-Калик похоронен на Востряковском кладбище в Москве. И вот в это воскресенье, оказавшись на этом кладбище, нашёл его могилу. Постоял, повспоминал… А вернувшись с кладбища домой, нашёл в своих обширных архивах свой старый студенческий билет. В нём – печатное факсмиле В.А. Кан-Калика и живая подпись А-Х.М. Бислиева (он расписался за декана моего факультета).
Два дня воспоминания о том времени в буквальном смысле слова терзали меня, и в итоге я решил изложить всё это здесь. Для истории, пусть потомки помнят и об этом тоже…
Свободное копирование
