Любочкины родители жили в большом деревянном доме на Зеленом мысу.
Боже мой! Как там было красиво! Дом стоял на высокой крутой горе, а внизу было море. Спуститься к нему можно было только по извилистой тропинке. Пляж был небольшой и каменистый. По мелким камешкам – гальке – ходить босиком было можно, но только после того, как ноги привыкнут.
Недалеко в от берега из воды выступали большие камни. А вода! Какая вода! Из нее вылезать было неохота. И от моря уходить тоже.
Прямо рядом с домом начинался Батумский ботанический сад. Это было чудо природы. Кто-то провел нас по нему и рассказал про его историю и редкие деревья. Потом я ходил по саду не один раз, и уйти из него тоже было трудно.
В Батуми, до которого было километров тридцать, мы ездили с Любочкиными родителями пару раз. Я впервые видел воочию южный город, и все для меня было в диковинку. Пальмы и экзотическая зелень поражали воображение. Белые дома, ослепительно сияющие на солнце, были непривычны, как и само солнце. Такого солнца я, житель северного Ленинграда, никогда не знал.
А какой был базар! Я впервые попал на южный базар. Это было зрелище! Там было столько овощей и фруктов! Не думал я, привыкший к тому, что овощи и фрукты для нас были мало доступны, а потому редки, могут лежать такими развалами и быть относительно дешевыми.
Тогда я впервые задал себе вопрос, почему все это богатство не везут продавать к нам на север. А тогда, на самом деле, еще не везли, но уже самые предприимчивые начали везти, выращивая мандариновые деревья на своих приусадебных участках. И обогащались на этом. Но и люди узнали вкус этих даров природы.
К концу лета на Зеленый мыс в гости приехала сестра Николая Исааковича Соня с детьми – Леней и Эллой. Я помню, как учил маленькую Эллочку, ей было 5 лет, плавать, держа ее в воде на вытянутых руках и уговаривая загребать ручками и ножками. Она вырывалась и не хотела, чтобы я ее держал. Когда почти 50 лет спустя в Санкт-Петербурге она вспомнила этот эпизод, оказалось, что ее воспоминания совсем другие, чем мои.
– Ты хотел меня утопить, – сказала она мне. – И я чуть не утонула.
И все мои попытки объяснить ей, что у меня в мыслях не было этого, ни к чему не привели. Эллочка, которая сейчас с дочерью Катей и внуком Мишей живет в Нюрнберге (Германия), абсолютно уверена, что тогда в далеком 1957 году я хотел ее утопить в Черном море.
Я вспоминаю и не могу вспомнить, с какой целью (или почему) я уехал раньше Любочки из этого райского места. То ли я хотел подзаработать немного денег, то ли поискать к приезду Любочки жилье, то ли в августе была производственная практика перед пятым курсом. Так или иначе, я уехал, а Любочка осталась с родителями и Соней, которую она очень любила.
Свободное копирование
