24 июня 1968
Директор подходит к каждому, обнимает за плечи и начинает разговор, дескать, Юрий Петрович должен понять, что времена не те, нельзя идти напролом, необходимо поступиться чем-то. Вплоть до того, что снять «Послушайте».
Но он же предлагал им переделать второй акт на райкоме, они пропустили это мимо ушей.
Чего он предлагал… Он вел совершенно по-дурацки себя… Бросал реплики, подначивал, ну, дескать, давайте, я посижу уж, послушаю, а вы говорите… Кому он чего хотел доказать… Если бы не его такое детское поведение, я уверен, что все бы обошлось. Вы должны говорить с ним. Судьба театра зависит только от него и не только театра — судьба людей, надо думать ведь не только о себе, о своей фанаберии, еще и о людях надо задуматься.
Они ждут, чтобы он склонил перед ними голову, а они отрубят ее и выбросят. Им легче с ним расправиться, когда он признает — что он ошибался. Потом, когда наступят лучшие времена, они скажут: «Но ведь он же сам признал свои ошибки».
Бедный Дупак. Он обманул советский народ, бросил дочку легендарного героя и, слившись с буфетчицей, которая тоже какого-то советского труженика надула. Он получил вместо взыскания трехкомнатную квартиру, он у них на крючке, и все идеи и высокие принципы ему теперь до… Он ввел в действие свой пассивный кодекс: «Я, маленький артист, не играю главных ролей, но я тоже человек и требую к себе внимания». А Любимов всегда указывал ему место, как псу, вот Дупак и восстал. Восстал холоп, а это страшно. Он не простит барину его графства, хотя бы он и был гением, что ему до гения графа. Граф-барин, а барина надо бить, пока есть случай. Вот как я понимаю этот момент. И теперь Дупак обрабатывает общественное мнение, переговаривает со всеми, склоняет на свою сторону, хочет, чтобы артисты хоть что-то сказали бы против Любимова, ему «нужен тот, кто б первый бросил камень», а уж потом начнется заварушка и полетят головы. Но артисты молчат, сохраняют спокойствие, как призвал шеф. По заводам и предприятиям уже официально объявляют о снятии Ю.П. Приручают общественное мнение, смотрят, что из этого выйдет, как поведет себя народ. А что народ?! Что он Гекубе, что ему Гекуба!!!
У меня исправилось немножко настроение. Со вчерашнего дня я возобновил занятия на балалайке, ни хрена, все наладится, правильно говорил Гаранин — надо развивать талант, надо не терять времени, надо работать над собой. Кому какое дело, что у меня обе ноги парализованы, я сегодня должен играть и играть хорошо, «народ ведь платит, смеяться хочет он». И я буду играть, хоть разорвутся ноги пополам.
Сегодня Полока в третий или даже в четвертый раз показывает «Интервенцию» обкому. Господи, помоги ему, а заодно и всем нам.
А где-то в Прибалтийском хуторе Борис Можаев пишет — «чтобы не тревожили зря, буду злиться». Надо достать его адрес да написать ему письмишко. Сейчас просматривал свою запись о поездке с ним в деревню, даже в такой сухой информации большая тоска и грусть. И чем дальше, чем невозможнее «Живой», тем сильнее и безнадежнее хочется реветь и говорить хорошие слова и Можаеву, и Любимову. Прекрасное было время!!!
Надо завязывать с пьянкой (но что делать, у меня в холодильнике со дня рождения две бутылки водки и три — шампанского) и с курением. Как поднимусь, выведу мозоли, начну заниматься и худеть. Я сильно вышел из формы. Не курю я уже три дня, не нужно мне это все, баловство.
Какое-то странное письмо мама написала, куцое, как будто не дописанное, никогда от нее не было таких писем. Что-то там не все ладится, заработать бы кучу денег и поехать разобраться во всем, устроить стариков, купить машину Володьке, и представляю, как он на меня досадует теперь за мое пацифистское письмо. Ему бы купить, а там разберемся.
У Высоцкого нехорошо в семье. Третьего дня его встретила Люся, когда он выходил из театра в обнимку с Иваненкой. Люся заревела и убежала к матери. Володя хочет построить ей квартиру и себе тоже и пожить отдельно, — «Я наверняка вернусь потом, а сейчас мне нужно пожить одному, проверить себя, что-то сделать, поработать…»
Я отправил свои малые произведения по разным концам, но ниоткуда еще не получил ответа. Что такое? Может, не дошли мои писания до народа? Очень интересно знать, как отнесется к ним Тоня, Степаныч, Элеонора…
Свободное копирование
