Мама - 4

Вино и страсть

Мама любила и умела выражаться на истинно русском языке. Активно материлась, попросту говоря. До поры до времени нам, детям, внушалось, что это наследие войны. Но лишь потом выяснилось, что война тут ни при чем, а восходит эта традиция как раз к ГИТИСу.
Как и курение, которое бабушка зачем-то тоже списывала на войну. Мама курила всю жизнь, сначала - и очень долго - Беломор, когда эти папиросы были еще настоящими, потом крепкую Яву, потом жуткие сигареты LM.
Мама по случаю праздника любила выпить водки, чаще в меру, иногда не в меру. Но не обязательно водки, уважала и другие крепкие напитки.

На 9 мая каждому гостю подавалась жестяная кружка с фронтовыми 100 граммами, а в шкафчике у неё всегда стоял графинчик - на всякий случай. Графинчик этот никогда не пустовал, но и не застаивался, то и дело обновлялся.
Мама отличалась бурным, страстным темпераментом, который я, к несчастью, унаследовал, она легко заводилась, кричала на меня, я тоже по молодости заводился, кричал на нее в ответ. Но потом мы стихали и мирились. Она была столь же отходчива, сколь гневлива.

Чего в маме не было ни капли, так это ханжества. Идиотские разговоры о "женском воспитании" - а я ведь рос без отца - полная чушь.
Например, помимо всего прочего, мама недолюбливала педерастов, которые в том же ГИТИСе всегда водились с избытком, разъяснила мне вовремя этот момент, всецело одобряла и поддерживала мои начинания в половой жизни, желала всяческих успехов, однако, к сожалению, а может быть, к счастью, так и не узнала, что я превзошел ее ожидания в этой сфере.

И уж точно к счастью так и не узнала, что от педерастов я все-таки в конце концов пострадал, хотя и не так, как она опасалась.