На 9-й обычно давалась отповедь «диссидентам», прежде всего Солженицыну, Сахарову. Эти язвительные статейки часто принадлежали ловкому перу самого А.Б. Чаковского.
Здесь же чаще всего разоблачались и «происки западных спецслужб». Один из таких материалов до сих пор вызывает у меня краску стыда…
Как германист, я не раз встречался с Вилли Брандтом, Гельмутом Колем, Францем-Йозефом Штраусом, министрами, промышленниками, депутатами парламента. Был вхож в посольство ФРГ.
И тут КГБ подложил мне большую свинью. Поздним вечером меня попросили срочно встретиться с послом ФРГ и передать ему, что подготовленная западногерманским телевидением сенсационная телепередача о советских дипломатах-шпионах ни в коем случае не должна появиться на экранах. Иначе… Иначе в московской печати будут опубликованы разоблачительные материалы о поведении некоторых дипломатов ФРГ в СССР, выполняющих шпионскую миссию.
Было уже около полуночи, но посол ФРГ любезно согласился принять меня в своей резиденции. Выслушав меня, объяснил, что посольство, да и правительство ФРГ не управляют телевидением и не могут диктовать, что именно показывать на экране. Другого ответа я и не ожидал. Фильм показали.
В качестве орудия мести КГБ избрал нашу газету. Мне привезли дурно написанный и бездоказательный материал о пресс-атташе посольства ФРГ Эберхарде Хайкене, который, работая до этого в Индии, якобы пытался завербовать советскую гражданку, преподававшую индусам русский язык. Все мои доводы и возражения, просьбы передать статью в другую центральную газету успеха не имели. Пришлось превратить липовый «компромат» в письмо в редакцию этой самой преподавательницы и, сжав зубы, напечатать «утку». Конечно, отношения редакции «ЛГ» с посольством ФРГ были надолго испорчены. Только в период гласности я все же рассказал всю эту неприглядную историю и отвез номер газеты Э. Хайкену, который к тому времени служил уже советником-посланником посольства ФРГ в СССР. Не ожидавший этого моего шага, Хайкен был искренне растроган…
Кое-кто из западных кремленологов утверждал не раз, что «Литгазета» — орган КГБ. Да, изредка нам приходилось уступать нажиму, как в случае с Хайкеном.
Но, по большому счету, единственное, что связывало нас с Лубянкой, были «совместные» корпункты в Нью-Йорке, Токио, Лондоне и Париже.
За свои уступки мы требовали ответных. Например, в Нью-Йорке успешно работал на нас известный писатель, драматург и публицист Генрих Боровик, которого можно обвинить в чем угодно, но только не в работе в КГБ. Мы придирчиво относились к кадровым сотрудникам разведки, которых нам навязывали как собкоров «ЛГ». И это сходило нам с рук.
Да, мы вроде бы были «друзьями». Меня трижды принимал председатель КГБ Андропов. Юрий Владимирович казался интеллигентным и образованным человеком, даже, как выяснилось потом, сочинял стихи. Я приходил к нему с одной-единственной просьбой: дайте хорошего современного разведчика и позвольте о нем написать. Ведь последним героем нашей разведки был Рихард Зорге. А после войны, в 70—80-х годах, мы узнавали из разных «радиоголосов», что на Запад сбежал Носенко, потом еще один, и еще, и еще… Хотелось дать читателям нового Штирлица.
Андропов каждый раз твердо говорил «нет».
— Нет у нас разведки. Вот контрразведка — это пожалуйста, можем подобрать отличных ребят.
Поскольку уговаривать было бесполезно, я заводил разговор о книгах и уж тут встречал заинтересованного собеседника.
Однажды, увидев на его письменном столе том со множеством закладок, я спросил, что это за книга.
— Плеханов, очень интересные и даже актуальные мысли. Почитайте, не пожалеете…
Думаю, в Политбюро не было других поклонников Плеханова.
Свободное копирование
