Мемуарист » Авторы » Vasily_Botkin » Письма об Испании - 4

Письма об Испании - 4

06.05.1845
Мадрид, Испания, Испания

Вот я и в Мадрите! Но до сих пор что за унылая страна эта Испания! От Бургоса до Мадрита те же пустынные поля. Сколько раз говорил я про себя: да это наши бесконечные равнины России! -- только дальняя, синяя полоса гор разрушала сходство. По пустынным равнинам подъезжаешь, наконец, к Мадриту, который стоит тут бог знает зачем, потому что среди этих пыльных, совершенно обнаженных полей решительно нет никакой причины стоять не только столице, даже ничтожному городишке.. Окрестности Мадрита состоят из пустого поля; бедный Мансанарес высыхает еще весною, и от него теперь остался маленький ручей; палящее солнце и сухая песчаная почва истребляют всякую растительность; словом, вы ничего не можете себе представить печальнее этой природы.

В числе моих рекомендательных писем были два к высшим чиновникам настоящего министерства,[1] потом к одной жаркой карлистке, дочери бывшего министра при Фердинанде; кроме того, на квартире, куда я тоже рекомендован, товарищем у меня don Vicente, капитан фрегата при Эспартеро[2] -- жаркий прогрессист; и я, как видите, нахожусь между озлобленными, непримиримыми партиями; и тотчас же был поставлен au courant {в курс дела (франц.).} надежд, опасений, намерений каждой. Как бы вы ни были расположены к созерцательной, художнической жизни, как бы вы ни чуждались политики, в Мадрите -- вы брошены насильно в нее. С кем бы ни заговорили вы, слово el gobierno (правительство) будет если не первым, то уж верно вторым, которое вы услышите. Кроме политики, нет разговора; если она наводит на вас скуку, вы осуждены на самые вялые беседы о театре и тому подобное. El gobierno для испанца не есть какое-нибудь отвлеченное понятие: нет! здесь каждый чувствует его на себе, ибо каждый принадлежит к какой-либо партии. "Кто не за меня, тот против меня!" -- восклицает партия, овладевая кормилом правительства, и перед этим лозунгом нет пощады ни уму, ни знаниям, ни убеждениям, ни долгим заслугам. Терпимость есть слово, которое в Испании не имеет еще смысла.[3] В несколько дней я был посвящен в la situacion, как называется здесь вообще положение правительства в данное время; это барометр, на котором беспрестанно отражается волнение политической атмосферы. Свадьба Христины с Муньос[4] еще сильно волнуем умы. Впрочем, напрасно называют Испанию политическою загадкою, что будто все здесь случается; бог знает как и почему, без причины и смыслу, и что один слепой случай владычествует здесь. Правда, все здесь живо и быстро; но все события совершаются логически, то есть все события непременно вытекают одно из другого. Говоря о политических партиях Испании, я, может быть, коснусь этого; но Европа так мало знает Испанию, ее журналы судят ее с точки общих европейских форм и еще больше затемняют дело, указывая в ней только на те пружины, которые пригодны для духа политических партий; да и как понять это странное явление! Вот уж 30 лет Испания постоянно находится в судорожных конвульсиях.[5] Она хочет оторваться от своего прошедшего и хочет в то же время сохранить все свои старые, заветные предания; делает и переделывает на иностранный лад свои конституции[6] -- и хранит всю свою старую, ужасающую администрацию. Война с карлистами тянулась без убеждения, без страсти, без энтузиазма. Наконец, случились деньги, Маротто куплен, и лучшие солдаты дон Карлоса кладут оружие;[7] за возмутившимися провинциями оставлены многие из их fueros, они усмиряются, а судьба Испании не улучшилась нисколько... тяжело сказать... эти страшные, тяжкие страдания не породили до сих пор ровно ничего.

[1] Идет речь о министерстве умеренного генерала герцога Района Нарваэса (1800--1868), противника Эспартеро.

[2] Эспартеро Бальдомеро (1792--1879) -- генерал, отличившийся в борьбе против карлистов, подписал с ними договор о капитуляции в г. Вергара (1839), получил титул герцога Виктории. Став министром-президентом, совершил ряд военных акций против врагов режима. Противник умеренных и вождь прогрессистов, он был у власти с 1840 по 1843 г.

[3] Ср. почти одновременную критику Боткиным Герцена за "славянскую нетерпимость к чужим мнениям" в "Письмах из Avenue-Marigny": "...терпимость приобретается нелегко, а доказательство -- что только английская и французская цивилизация выработали ее" (письмо Боткина к П. В. Анненкову от 12 октября 1847 г. -- В кн.: П. В. Анненков и его друзья. Т. I. СПб., 1892, с. 552--553).

[4] Королева Мария Кристина 28 декабря 1833 г., всего лишь через три месяца после смерти Фердинанда VII, тайно вышла замуж за красивого офицера Фердинанда Муньоса, человека весьма скромного происхождения. Брак, устроенный капелланом дворца, не был действителен ни с церковной, ни с гражданской точки зрения. Он был оформлен и объявлен официально 13 октября 1844 г. Бывший королевский телохранитель, будучи мужем королевы, всегда оставался простым подданным. Когда шла речь о Марии Кристине, он говорил: el ama -- хозяйка. Но если королева-мать, вдова короля, могла править Испанией, то г-жа Муньос не могла. В стране, где супружеская власть осталась всесильной, женщина не может совершать никаких важных дел без разрешения мужа. А г. Муньос не был уполномочен решать правительственные дела. Впрочем, конституция 1837 г. запретила государю вступать в брак без разрешения кортесов. Ссылаясь на эту статью, в октябре 1840 г. кортесы вынудили у Марии Кристины отречение от престола (см.: Luz Piere de, Isabella II, reine d'Espagne. Paris, 1934, p. 8--11; в дальнейшем: De Luz).

Карл Маркс писал в "Нью Йорк Дейли Трибюн" 30 сентября 1854 г.: "Отношения между Кристиной и этим Муньосом можно понять, лишь вспомнив ответ Дон-Кихота на вопрос Санчо-Пансы, почему он, Дон-Кихот, любит Дульсинею, последнюю из деревенских девок, когда он мог бы иметь у своих ног принцесс?

Одну даму, ответил достойный рыцарь, окруженную толпой высокородных, богатых и остроумных поклонников, спросили, почему она взяла себе в любовники простого крестьянина. Знайте, ответила дама, что для того, для чего я использую его, у него больше философии, нежели у самого Аристотеля ("Дон-Кихот", т. I, гл. 25)". -- Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 10, с. 489.

[5] Действительно, в 1814 г., как только Фердинанд VII вернулся на испанский престол, началась борьба масонов против короля, и затем политические распри не утихали до 1840-х годов.

[6] Впервые в Испании конституция была принята в 1812 г.; в ней были использованы идеи Великой французской революции 1789--1794 гг. о суверенитете и верховенстве народа; впоследствии конституция много раз переделывалась из-за политических перемен в правительстве.

[7] В 1835 г. в карлистских рядах произошел раскол на два лагеря: на "апостоликос" (повиновавшихся церкви) и на "маротистов" (подчинившихся генералу Марото). В 1839 г. Марото сдался генералу Эспартеро. "Карлиетский генерал Марото перешел в лагерь "cristinos" благодаря крупной сумме денег: это, конечно, не очень красиво, но все младшие офицеры последовали его примеру", -- писала Стендалю Евгения Гусман-и-Палафокс Монтихо в декабре 1839 г. из Мадрида (Stryienski Casimir. Soirees du Sthendal Club. Paris, 1904/1905, p. 201).

Опубликовано 10.04.2020 в 20:43