Чтобы встретиться и поговорить с Сашей, я сменила замок в комнате, с тем, чтобы он , когда придет за вещами, поставил меня об этом в известность. И он пришел, пришел не совсем вовремя. В этот вечер мы гуляли , как обычно с Васей по улице, но было очень холодно, и зашли ко мне домой погреться, попить чаю. Вот и застал нас Василькин за чаепитием. Он был смущен и одновременно нагловат, попросил, чтобы налили чай и ему. И пока я наливала на кухне чай, он попросил Василия уйти, под предлогом, что нам нужно поговорить. Вася попрощался со мной и ушел. Не помню, с чего начался наш разговор и в этот ли раз Саша выложил мне все причины своего поведения, но будем считать, что сразу в этом разговоре. Мне почему-то рядом с ним слушать все было спокойно, у меня не было ревности к сопернице , и я была настроена верить всему, что он говорил. Узнала я следующее. Эту Таню Лисицину прикрепили к нему, как к наставнику, чтобы он помогал ей освоиться на работе. Они вместе ходили на эскизировки на рыболовные траулеры и базы. Иногда, вместо этого, сбегали в кинотеатр " Северное сияние". Я вспомнила, что как-то , когда я была в командировке, он купил цветомузыку, а по приезде сказал мне , что занял деньги у кореша. Надо сказать, что в нашей семье финансами заведовала я. Потом он принес в дом книгу Мопассана " Милый друг". Мы вместе её читали, я спросила:
- Где взял ?
Книги такие были тогда дефицит, он ответил:
- У кореша.
Так вот этим корешем и была Танька. Кроме того, он оказывается , заходил к ней домой. Она приехала из Тамбова с братом. Они поменяли жилье в Тамбове на двушку в Мурманске. С какой целью приехали, не знаю, наверное, просто за заработками, за мужем, за лучшими жилищными условиями приехали на Север. И младшего брата ее забрали в армию, квартира была в ее полном распоряжении. У Таньки, специально для него был всегда коньячок. В общем девушка двадцати семи лет была очень предприимчивой в вопросе устройства своей личной жизни, действовала рискованно, но очень хитро, не зря её фамилия была Лисицина. Он ей понравился, и она сумела воспользоваться всеми проблемными местами нашего брака. Во-первых, желанием детей, и их отсутствием ; во-вторых, его сочувствием, что она много натерпелась в жизни, у нее нет матери, отец живет с другой семьей; в-третьих , его любовью к спиртному, ну и всячески старалась его заинтересовать , чтобы он с ней не скучал; ну и в - четвертых , моей полной уверенностью в нем, в том , что он любит меня и никуда от меня не денется, я доверяла ему, отпускала его на их гулянки одного, хотя он , по-началу, и звал меня с собой. Сашка сказал, что она беременна, и что он узнал об этом как раз в тот день, когда я их встретила. На Новый Год они летали в Питер к ее знакомым, ему было тяжело , и она научила его вязать спицами, и он связал себе свитер сам. Так же он сказал мне , что любит ее по-другому, чем меня, меня он любит , как женщину, а ее - как мать своего будущего ребенка , что пока она не родит, он должен ее поддерживать, и будет платить ей алименты. Я тогда все выслушала, но отнеслась к его словам с сомнением. Он вел себя очень странно, словно, "отпустил все тормоза и пустился во все тяжкие". Где были его недавние принципы? Разговоры о верности, о том, что " шаг влево, шаг вправо - расстрел". Или эти требования относились только к моей персоне? Он вел себя, как не совсем нормальный. Каюсь, я тоже заразилась этим безответственным настроением, хотя его поведение меня удивляло, и я понимала , что так быть не должно.
Я боялась еще раз довериться и снова испытать ту душевную боль, которую он мне нанес своим уходом, но отрезать по живому и отказать себе в общении в ним не могла. После этого разговора , он прибежал уже на следующее утро . Снова стал звонить мне на работу, встречать. После работы мы ходили с ним кафе, гуляли , стали заходить домой. Часто он оставался на ночь. Я хотя и была еще юридически его женой, но не давала себе надеяться, что он вернулся. Я старалась воспринимать наши встречи просто как встречи с любимым. Я сознавала, что он не решил все свои проблемы, что у него скоро родится ребенок. Я боялась нанести себе боль, мне казалось, что так постепенно или я отвыкну от него, или их отношения разрушатся. Я понимала, что теперь все наоборот, теперь он изменяет ей со мной. Не буду лукавить, мне это было приятно. На работу мне теперь звонили трое. Я, когда снимала трубку, боялась сразу назвать имя звонившего, чтобы не ошибиться. Но поняв , с кем разговариваю, говорила по-разному. Мои сотрудницы были в курсе, и Стелла Ивановна даже сказала как-то,
- Наташенька, когда вы говорите с мужем, у вас голос и выражение лица становится особенным, не таким, как с другими.
Свободное копирование
