8 января Berlin
He писал Бог знает сколько! Очень много всего произошло. Вернулся в Италию, сразу в Милан, где встретился с Ларисой и где Movimento Popolare организовало нашу встречу с публикой. (Все эти события — ноябрь — декабрь 84, конец года.) Затем там была ретроспектива моих картин, организованная для публики бесплатно. После нашего отъезда (на следующий день), когда у кинотеатра собралась огромная толпа желающих увидеть картину, был звонок в кино (по телефону). Незнакомый голос сказал, что в зале бомба. Вмешались карабинеры. Выяснилось, что никакой бомбы нет. Публика терпеливо ожидала конца этих выяснений и с энтузиазмом заполнила зал.
Затем — Флоренция. Там была организована встреча с публикой (тоже Movimento Popolare ). В Palazzo Vecchio . Потрясающей красоты зал. Было огромное количество народа, полного энтузиазма и сочувствия. Все прошло с большим успехом. В конце встречи публика задавала вопросы. Один из них (молодого, очень милого молодого человека) был о том, что я думаю по поводу их итальянской концепции социализма (вопреки советскому). Я ответил, что в этом смысле совершенно согласен с правительством СССР, которое считает, что никакого другого социализма и коммунизма быть не может.
Пробыли несколько дней во Флоренции. Были в Уффици, в то время, когда там не было публики. «Поклонение волхвов» — потрясающее. Очень милые молодые люди из Movimento Popolare нас всюду сопровождали и помогали во всем. Нас принял sindaco Флоренции и приветствовал нас в качестве гостей города. Он предоставил также нам квартиру в центре города (она будет готова в феврале), в которой мы сможем жить до тех пор, пока у нас не появится своя. Мы даже можем сделать свои предложения по планировке.
Были в Анседонии. Лариса показала мне Роккальбенью — место очень красивое, в котором можно купить дом (вернее, развалину, чтобы построить на ее месте новый) и землю (9 гектар) за 23 млн лир. Думаю, надо это будет сделать.
Затем пробыли несколько дней в Риме. Встретились с Андреотти, который сказал о том, что и впредь будет делать все, чтобы помочь нам с семьей.
А потом — Париж. Встреча с журналистами и показ «Ностальгии». До сих пор неясно, когда утрясется конфликт между «Гомон[ом]», который в глубоком кризисе, и РАИ. А без этого фильм в Париже не выйдет. Правда, мне сказали, что этот показ для журналистов очень важен для выхода картины. Филиппо, работающий в «Гомон», организовал Комитет. Эта встреча с журналистами была устроена для того, чтобы объявить об этом. Во Франции есть закон 1901 года, по которому можно организовывать общества с особыми правами и фондом.
Увидел я наконец и Андрюшу Яблонского. Очень милый и добрый человек. Хотя у меня явилось соображение, что с американцами в Америке делать нечего. Я попросил Серджо Рапетти выяснить наши возможности в Италии через Movimento Popolare . Пока он еще не ответил.
Сейчас мы с Ларисой в Берлине по приглашению (я как стипендиат) Академии искусств. Уже Гамбарову позвонил Яковлев («Совэкспортфильм» и КГБ, конечно) и сказал, что меня «видел». Звонил также Изя, который, как мне кажется, лезет не в свои дела и ведет себя как мой агент.
