Кочаки

В деревне Кочаки мы поселились в деревянных домах, которые нам достались от переехавших в город Щекино угольщиков. Строящийся комбинат  должен был работать исключительно на сланцах:

«Производить газ для столицы нашей родины Москва!»

Дома были двухэтажные, в каждом по четыре подъезда.  Наша квартира была на втором этаже, состояла из двух комнат, кухни, ванной комнаты и кладовки. В поселке находилась котельная на угле, таким образом, в квартирах были центральное отопление и горячая вода. При наличии таких удобств мы все равно ходили в баню возле котельной, наша ванна была вся в ржавых подтеках.

Соседи по площадке менялись вместе с управляющими строительным трестом. Первого  управляющего мы в доме не видели, он пьянствовал в разных кабаках от Щекина до Тулы. Все менялось, когда приезжала его жена, у нее было заболевание суставов, которое в то время не поддавалось лечению. Она с трудом передвигалась с палочкой. Она была очень хорошо одета, все вещи ей покупал муж и был с ней исключительно кроток. Она называла его исключительно по имени-отчеству. Если бы она постоянно жила в Кочаках, может быть он и работал как следует, но после одного кутежа с многочисленными дамами его перевели на другую работу. Новый управляющий по фамилии Криворучко приехал с женой и двумя детьми, и мы стали близкими людьми на долгие годы. Серафима Николаевна была второй женой Криворучко. С первой женой они были в одной партийной ячейке, она была красавицей несмотря на убогий наряд и красную косынку. Она умерла во время одной из эпидемий, когда их дочка была совсем маленькой. Серафима Николаевна зашла домой к Криворучко за какими-то документами по совместной работе. О своем замужестве она рассказала так:

«Я увидела ужасающую разруху в доме и крошку с огромными синими глазами и осталась у них в тот же день».

Дочка выросла и стала красавицей, училась в юридическом институте. Серафима Николаевна сокрушалась: в то время юристам очень мало платили. Младший сын ее тоже не радовал, в школе учился очень плохо и был непробиваемым. Мы с ними жили очень дружно, но в наших застольях они не участвовали. Тесные отношения с чаепитиями и прочим питьем были у нас с семьей Кравченко, другим сотрудником треста, они жили на первом этаже.