Пихтовка

Мне страшно и горестно, и поговорить не с кем на эту тему. Утром светит солнце. Наш состав стоит. Мы выводим собаку. Меняем подстилку. Портос еще щенок, но вырос большим и сильным. Ему не нравится на поводке, и он таскает меня вдоль состава туда и обратно. Я плохо помню все это передвижение: двигаемся мы ночью, а днем стоим на запасных путях. Кроме железнодорожных никого не видим, ни местных жителей, ни вокзалов, ни местности во время передвижения. Я запомнила единственное место, где мы остановились очень рано: было все серое. Река над рекой туман. Кто-то сказал:

«Чусовая».

И вот город нашего назначения – Нижний Тагил. Точнее Уралвагонзавод. Нас поселяют в трех километрах от завода в лесном поселке Пихтовка. Большие одноэтажные деревянные дома на две семьи с отдельными входами, утепленные для проживания зимой. Хозяева уступили нам две комнаты, с нами не общались. Кухни у нас не было, только электрическая плитка, и во дворе металлическое сооружение – печь. Требовались дрова. Лес вокруг поселка хвойный бурелом, в подлеске на сырых местах ольха, вот это дерево мы и рубили. Дровами занимались дети, я и сын друзей нашей семьи Игорь. Мы подпиливали небольшие деревья, валили, обрубали ветки и распиливали на поленья. Поленья укладывали на носилки и выносили из леса. Ругались – кому идти спереди, а кому сзади.

Для кого больше всего подошло наше проживание на Пихтовке, так это для Портоса. Он гулял без поводка, знал часы кормления, и если мама замешкается, то он дружески запрыгивал на нее, облизывал ее лицо и чуть не валил ее с ног. Папа обращался с ним строго и старался его натаскивать, приучая к охотничьим премудростям.

Папа был очень занят. Работали без выходных. На охоту выходили один раз – папа с Портосом, взяли и меня с Игорем. В лесу было очень красиво, высоченные деревья, речка неширокая, извивалась змейкой. Среди зеленого мха я нашла каменное углубление с родниковой водой. У речки была большая поляна и маленькая избушка. На Урале это называлось «заимка». Это было сначала – пили воду из родника, сидели на теплых стволах, пахнущих смолой, я набрала букет очень красивых цветов. Потеряли папу. Пошли на выстрелы, начался бурелом, через один перелезли, начался другой. Выстрелы в лесу эхом отдавались в разные стороны. Мы не могли понять, куда идти. Игорь струсил, и я его едва уговорила сесть на поваленную сосну и никуда не двигаться. Папа стрелял. Мы кричали, и он нашел нас, но не дорогу. В результате мы на нее вышли, когда было совсем темно, но оказались в восьми километрах от Пихтовки. Нас на какой-то машине доставили домой.