Активно участвуя в работе нашей секции в Ленинграде с 1963 г. я близко сдружился с Героем Советского Союза генерал-майором авиации Евгением Ефимовичем Ерлыкиным, генерал майором Константином Владимировичем Введенским, генерал майором, бывшим начальником МПВО Ленинграда в дни блокады Емельяном Сергеевичем Лагуткиным, а также летчиками генерал-майором Владимиром Васильевичем Пузейкиным и Валерианом Александровичем Ямановым.
Не буду продолжать список ставших мне близкими людей, с которыми хорошие отношения начали складываться еще в Испании. Укажу только, что наиболее близким мне другом являлся генерал-майор медицинской службы Иван Степанович Колесников. После того как я женился на Лидочке, вскоре дружеские отношения у нас сложились уже между семьями. Мы обменивались нашими фотографиями и даже часто письмами. Были очень рады тому, что в мае 1978 г. в генеральном консульстве Болгарии нам с Иваном Степановичем были вручены в соответствии с указом № 955 от 17.05.78 г. НРБ медали «Интернацбригадив Испании 1936–1939 гг.». Это тем более приятно, что генеральный консул, вручавший медали, был видным болгарским врачом и уже ранее знаком с Иваном Степановичем, который неоднократно делал сложные операции болгарским гражданам в СССР и даже специально выезжал в Болгарию.
Мне было очень тяжело встречаться с моими близкими друзьями, хотя эти встречи для меня были просто праздничными. Тяжело было потому, что я не имел права рассказать им о каком-либо участии в Отечественной войне, вообще обо всем том, что произошло со мной почти на протяжении тридцати лет, прошедших после войны в Испании.
Не менее тяжело в этом отношении было переносить встречи с видными ленинградцами, знавшими меня еще до войны, и с теми, с которыми я познакомился уже во время моей работы в комиссиях Ленинградской секции СКВВ, а также с друзьями моей молодости, в том числе с любимым мною журналистом и историком Арениным (Каганер) Эдуардом Мироновичем, студентами по совместному обучению в институте и даже школьниками и многими другими.
Перебирая полученные в подарок от авторов книги в моей библиотеке, наткнулся на изданную в 1976 г. в Ленинграде книгу Вл. Дмитриевского «Наставитель». Под заглавием книги имеется уточнение: «Страницы жизни ветерана партии Героя Социалистического Труда В.П. Виноградова». С волнением читаю надпись:
«Дорогой Анатолий Маркович!
В год 60-летия Великого Октября дарю небольшое повествование о моей жизни.
Желаю здоровья, творческих успехов и личного счастья, с уважением, Виноградов В.П. 23/IX- 1977 г.»
Одновременно с этой книгой мне была с соответствующей надписью подарена лично фотография Василия Петровича Виноградова, председателя Совета ветеранов КПСС Ленинграда. Я бы не останавливался слишком долго на моих дружеских отношениях с Василием Петровичем, если бы не вместе с ним, являвшимся также председателем Совета содействия ветеранов КПСС историко-революционного музея, не сотрудничал и не выступал часто перед различными аудиториями в Государственном ордена Октябрьской революции музее Великой Октябрьской социалистической революции. Просматриваю имеющиеся у меня фотографии различных времен, и вот передо мной та, на которой заснят В.П. Виноградов и тоже ветеран КПСС с большим стажем Александр Нестерович Полозов. Между ними сижу я, а рядом со мной генерал-майор В.В. Пузейкин. Этот снимок был сделан во время организованных наших выступлений в музее. И вот еще один снимок. На нем кроме В.П. Виноградова и меня за столом сидит еще вице адмирал В.Л. Богденко. Нам в музее после выступлений устроили чаепитие. Этот снимок до сих пор меня очень волнует. Василий Петрович и в очередной раз неожиданно, но более настойчиво обратился ко мне: «И ты до сих пор не состоишь в партии? Я даю тебе немедленно рекомендацию и вступай сейчас же в партию!» Обращаясь к Валентину Лукичу, он спросил: «А вы как поступите?» Богденко В.Л. тут же ответил: «Я знаю его много лет и готов дать хоть две рекомендации!»
Услышав, я едва сдерживался, не знал, что ответить. Ведь я и этим близким мне людям не имел права сказать, что еще являюсь по решению «Особого совещания» при МГБ «изменником Родины». Признаюсь, и сейчас, глядя на эту фотографию, мне становится тяжело. Василия Петровича нет уже в живых. Валентин Лукич, слава богу, еще жив. После моей реабилитации, напомнив ему о совместной фотографии, я спросил, помнит ли он об этом разговоре и понимает ли теперь, в каком тяжелом состоянии я тогда находился? Валентин Лукич мне по телефону коротко ответил: «Помню и только теперь понимаю!»
Свободное копирование
