Вскоре меня вновь вызвал Штрюбинг и распорядился, чтобы я вошел в соседнюю комнату. Там меня ждали два офицера: полковник Манфред Рёдер и еще один, звание которого я не запомнил. На столе перед ними лежали какие-то толстые подшитые папки. Штрюбинг заявил мне, что со мной назначил встречу прокурор, занимающийся «нашим делом».
Не успел я сесть на стоящий у стола стул, как мне был задан вопрос: «Когда у вас состоялась встреча с Шульце-Бойзеном у станции метро, он пришел к вам на встречу в штатской одежде или в военной форме?»
Я не мог понять, какое это имеет значение, в каком виде Харро пришел на встречу со мной. В то же время из заданного мне вопроса я мог понять, что кто-то дал показания на следствии в гестапо о месте нашей встречи с Харро.
Я ответил, не задумываясь, что точно не помню, так как этому вопросу я не уделял никакого внимания, а кроме того, я не знал, что Шульце Бойзен офицер германской армии.
Меня удивило и то, что мой допрос «прокурором Рёдером» на этом закончился. Только несколько позднее я узнал от Ортмана, что уже состоялся суд над Харро Шульце-Бойзеном и его соучастниками в преступлении. Это было уже в середине декабря 1942 г. Хочу особо подчеркнуть, что задолго перед этим Ортман при ведении следствия неожиданно заявил, что мои показания в части поездки в Берлин хотя и могут еще пригодиться, но не имеют большого значения, так как преступление этой группы совершенно доказано и следствие полностью закончено. Действительно, по берлинской группе следствие было очень сокращенным.
Только значительно позже, много лет спустя, я смог понять, что происходило во время моих допросов в Берлине, в IV управлении РСХА, в частности, из изданной в СССР в 1974 г. книге советского историка профессора А.С. Бланка «В сердце "Третьего рейха"». Я считаю нужным привести несколько объемистую цитату из этой книги: «Во второй половине дня 17 октября 1942 года Геринг вызвал в свой штабной вагон близ Виннице советника военно-юридической службы полковника Рёдера. Рейхсмаршал сообщил Рёдеру, что речь идет "о секретном государственном деле, на терпящем отлагательства". Адъютант Геринга майор фон Браухич вручил Рёдеру заключение гестапо по поводу проведенного следствия по делу подпольной группы Шульце-Бойзена – Гарнака. Судье было предложено ознакомиться с заключением и вечером вновь явиться к Герингу».
Далее в книге приводятся воспоминания самого Рёдера. «Мне сказали, – вспоминает Рёдер, – что необходимо немедленно, соблюдая строгую секретность, провести процесс против 117 арестованных членов берлинской "Красной капеллы". Фюрер одобрил, – добавил Геринг, – предложение гестапо о том, чтобы процесс происходил на заседании судебной палаты; он, Геринг, как верховный судья, будет руководить процессом, но Гитлер оставляет за собой право утверждения важнейших приговоров».
Есть в книге А.С. Бланка и очень ценное для меня указание в части «разоблачения» мною группы Шульце-Бойзена, моего предательства по отношению к нашим берлинским друзьям, немецким патриотам, интернационалистам. Приведу и эту цитату: «Рёдер с большим рвением принял на себя роль обвинителя по делу берлинской антифашистской организации. 16 ноября 1942 года он в срочном порядке приступил к составлению обвинительных заключений, заполнивших 800 страниц.
Рёдер и его помощник Фалькенберг почти непрерывно диктовали текст обвинительных заключений двум секретаршам. Они настолько спешили, что спали по три часа в сутки на раскладных кроватях в кабинете. Гитлер требовал провести первый судебный процесс до Рождества 1942 года».
Все цитаты взяты из книги А.С. Бланка «В сердце "Третьего рейха"» (М.: Мысль, 1974. с. 189-190).
Теперь уже общеизвестным является и тот факт, что уже 16 декабря 1942 г. начался судебный процесс над первой группой из 12 арестованных по делу группы Шульце-Бойзена – Харнака и 19 декабря был объявлен приговор о смертной казни, который и был приведен в исполнение уже 22 декабря 1942 г.
Я остановился на вышеперечисленных фактах, чтобы еще раз подтвердить мои утверждения, высказываемые по сей день, что я был арестован в Марселе уже после того, как фактически дела по обвинению арестованных в Берлине, в Германии, были давно уже закончены. Следствию уже было известно о моей причастности к группе Шульце-Бойзена – Харнака, то есть к единственной встрече с Харро и Либертас, с Куртом Шульце, не только из расшифрованных в первой половине 1942 г. радиограмм с заданием на мою поездку в Берлин и полным отчетом о таковой, но, возможно, и из некоторых показаний уже арестованных.
Во время моих допросов в Берлине именно из этих соображений мало уделялось внимания берлинской группе Сопротивления нацистам.
Свободное копирование
