Итак, воина началась с боев за захват Польши. Не случайно она получила название «странная война», ведь ни Великобритания, ни Франция, объявившие войну Германии, ничего не предприняли в защиту Польши. Эти две державы все еще не теряли надежды изменить ход войны и, пользуясь проповедуемой политикой Гитлера о «красной опасности», направить мощную агрессию фашистов против Советского Союза. Правители этих двух стран стремились к примирению с гитлеровской Германией. Меня крайне удивили слухи о том, что помимо законных правительств этих стран были там и определенные круги, возможно даже профашистски настроенные, борющиеся вокруг идеи капитуляции, достижения договоренности с Гитлером. Так, например, до меня доходили слухи, что во Франции возглавляет эту борьбу сенатор Пьер Лаваль, якобы мечтавший о распространении режима фашистской диктатуры во Франции. Он был не одинок, к нему примкнули Фланден Пьер Этьен, Шоган Камил, оба бывшие премьер-министры, а их поддерживал ставший послом Франции при Франко маршал Анри Филипп Петэн и другие представители деловых и политических кругов. Все чаще слышались утверждения, что и Кэ д'Орса, то есть расположенное на этой набережной в Париже МИД Франции, попадает под это влияние.
В то же время геббельсовская пропаганда со своей стороны пыталась поддержать эту прогерманскую мирную политику, начавшуюся не только во Франции, но и в Великобритании. А из ряда публикаций в прессе явствовало, что Гитлер не намерен отменить свой план (план получил название «Гельб», или «Желтый план») наступления против Франции и Великобритании.
Нельзя было забывать, что после того, как Франция и Великобритания оказались втянутыми в войну с Германией, а выступлениями Гитлера подтверждалось его стремление вести войну на Западе, надо было ждать со дня на день развертывания боевых действий. Постепенно поступали донесения, что германские войска сосредоточиваются близ французской и бельгийской границ. До меня доходили слухи, что бельгийский король Леопольд III всячески отвергает попытки, предпринимаемые Великобританией и Францией, направленные на усиление обороноспособности Бельгии путем ввода на ее территорию определенного количества подразделений своих армий.
Как утверждали де Буа, ван дер Стеген, де Стартер и другие, Леопольд III поступил так, стремясь избежать военных действий против своей страны со стороны Германии. Правильно ли было это решение? На этот вопрос дала исчерпывающий ответ сама жизнь!
Свободное копирование
